Буквально позавчера я ознакомился с книгой одного из крупнейших заграничных специалистов по изучению лени и ее последствий. Называется книга «Лень в аспекте судьбы человечества». Автор делает страшный вывод: всех лодырей надо немедленно изолировать от общества. Он предлагает ссыпать их на необитаемые острова без права переписки и выезда обратно. Автор приводит девять тысяч шестьсот сорок четыре примера отрицательного влияния лени на ход исторических событий.
— Слушайте меня внимательно! Вслушивайтесь буквально в каждое слово! — почти закричал психоневропатолог Моисей Григорьевич Азбарагуз. — Автор утверждает, что в подавляющем большинстве дети появляются на свет уже ленивыми, а точнее, даже вполне сформировавшимися лодырями. И лишь благодаря непрерывным усилиям семьи и общества только какую-то часть детей удается спасти от разлагающего воздействия лени. Я не считаю выводы и доводы автора бесспорными. Но даже если он прав хотя бы всего наполовину, человечество обязано серьезно задуматься над тем, что же делать с лентяйством, особенно детским. Запомните: сегодня ребенку лень вымыть руки, завтра лень как следует приготовить уроки, а послезавтра ему наверняка станет лень быть честным человеком.
— Я с вами согласен, — сказал Юрий Анатольевич, пожав плечами, — но я пришел к вам по совершенно другому вопросу. Мой сын болен не ленью, а шпионизмом! Самым обыкновенным шпионизмом!
— Минуточку, минуточку, минуточку! — воскликнул психоневропатолог Моисей Григорьевич, строго нахмурив седые брови. — Во-первых, вы еще не знаете, чем может быть болен ваш сын. Во-вторых, вы обратились ко мне за научной помощью. Понять душу современного ребенка не так-то просто, как вам кажется. И будьте любезны выслушать меня до конца. Ведь я нахожусь яри исполнении научных обязанностей. Прошу уяснить одну несомненную истину: дети не только имеют право, но и обязаны во что-нибудь играть. И мы, взрослые, должны помогать им в учебе и в игре.
— Какая же это игра, если у него из-за нее с головой не в порядке? — рассердился Юрий Анатольевич. — Я убежден, что мой ребенок психически ненормален!
— Спокойнее, объективнее, уравновешеннее! — строго сказал Моисей Григорьевич. — Учтите и еще раз учтите, что внутренний мир современного ребенка необычайно сложен, а местами противоречив и запутан. И помните, что по природе своей ребенок не может не делать определенного количества глупостей. Так пусть он их делает в виде игры. А наша задача — проследить, чтобы игра более или менее разумно сочеталась с учебой, вернее, чтобы учеба более или менее разумно сочеталась с игрой.
— Но если он кричит ночами, это же ненормально! Это, в конце концов, неудобно для окружающих! К тому же он ни о чем не думает, кроме как о своих шпионах! Это, по-вашему, по-научному, нормально? — горячился Юрий Анатольевич. — И я совершенно не понимаю смысла этой так называемой игры!
— Хорошо. Прекрасно. Замечательно, — спокойно проговорил Моисей Григорьевич. — Но вы рассуждаете поверхностно. А я веду вас к научной мысли. Будьте терпеливы. Если мальчик болен, я это обнаружу. Мальчик, почему тебе нравится играть в шпионов?
— Я не играю, — ответил Толик. — Я тренируюсь. А они считают, что я играю. А я по-настоящему. Я должен поймать иностранного агента. Это моя мечта. Я хочу доказать, что мальчишки такие же люди, как все, только ростом поменьше. И нисколько мы других не хуже. А некоторые даже лучше некоторых.
— Вот видите! — торжествующе воскликнул Юрий Анатольевич. — Он же заговаривается! Он же несет белиберду! Чепуху! Ерунду! Абракадабру! А вы — патологопсихоневролог…
— Психоневропатолог.
— Все равно мне сейчас уже не выговорить. Я слишком взволнован. Поставьте ему хоть какой-нибудь укол!
— Успеется. Продолжай, мальчик.
— Я мечтаю поймать нескольких агентов иностранных разведок, — ответил Толик. — Это моя мечта. Вот и все.
— А как ты учишься?
— Учусь я… не очень. Но что, по-вашему, важнее — пятерки получать или врага обезвредить!
— Так вопрос ставить нельзя, — возразил папа Юрий Анатольевич. — А почему бы тебе не совместить полезное с приятным — пятерки получать и врагов обезвреживать!
— Пятерки многие получать могут, особенно девчонки, — сказал Толик и очень тяжело вздохнул. — Пятерками не прославишься. Я хочу героем быть, чтобы все обо мне знали. А отличников всяких круглых и без меня хватает. Можно всю жизнь отличником быть, а тебя никто и знать не будет. А когда я шпиона поймаю, то буду считаться выдающимся человеком. Меня в открытой машине через весь город провезут, а на центральной площади митинг в честь меня организуют. По телевизору меня будут показывать.