– Вот именно. Лечебников такого уровня всего двое. Ты занимаешься гражданскими делами, но военным тоже нужна медицинская помощь. Им нужен лучший. Поэтому они хотят обучить парня под себя. У тебя своя территория, у Спайка своя. Нет соперничества.
– Какое соперничество? – возразила Касс. – Рэнди, военным не запрещено привозить солдат в больницы.
– Но характер их травм почти всегда на порядок серьёзнее простуды.
– О, и мы отправляем туда парня, который грозился запечататься, когда понял, что вместо спасения подружки может её убить? Потрясающая идея. Я бы похлопала, но не стану.
– Именно поэтому я и хочу, чтобы его наставником был Крайц, – спокойно объяснил Брэй. Райан слишком мягкий и не сможет…
– Какой интересный эпитет ты подобрал. «Мягкий», – фыркнула Касс. – Не видишь сути, Рэнди. Я каждый год выпускаю программистов и среди них десятки очень талантливых ребят, которые обскакивают меня в ряде вопросов. Соперничество? Да, оно есть. Таким как мы нужен азарт, элемент борьбы, чтобы совершенствовать то, что мы создаём. У них, – она кивнула на меня, – всё иначе. Они работают не над тем, чтобы создать что-то быстрее остальных, они отнимают жизнь у смерти. Ты не сможешь подготовить парня так, чтобы он спасал людей и ничего не чувствовал при этом!
– А если мы вместе с ним сможем создать эликсир бессмертия? – Крайц улыбнулся, но явно говорил серьёзно.
– Скажи, ты двинул? – я развёл руками. – Формальдегид, знаешь ли, на организме плохо сказывается.
– А почему нет. Мы соединим химию и магию. Этот тандем способен на многое. Райан, смотри шире. Или ты так можешь только, если смерть берёт в объятия прекрасных эльфиечек? Кассиан’дала, считай, мертва и уже давно. С того взрыва в лаборатории. Мы все видели тело и никто, кроме тебя не сомневался, что в таком состоянии нельзя выжить. Скажи-ка, ты вытащил только лечебными навыками? Она была перемолотыми костями и плотью, а ты заперся в клинике и через пару дней сообщил, что она будет жить. Что ты делал с её трупом, м?
Глава 17
– Лечил, – фыркнул я. – И нет, Касс была жива. Сердце много раз останавливалось, но я запускал.
По коже пробежал мороз. Будто снова получил сообщение и бежал по коридору к серверной. Сильно тянуло дымом, кто-то кричал, мимо проносились люди. Груды металла, пена огнетушителей, мигающие лампочки, а среди всего этого… Касс умирающая на моих руках.
– Я делала всё, что мог, но этого было недостаточно. Будь там второй лечебник вроде Спайка. У Касс не было б здоровье в таком плачевном состоянии. И все эти штуки, – я кивнул на механическую руку, – были бы не нужны.
Эльфийка, почувствовав моё настроение, коснулась запястья тёплыми пальцами.
– Я могу скинуть тебе показатели, Крайц, если вдруг сомневаешься в том, что я жива. В любой сфере есть границы допустимого. Дани – пример программы, которая балансирует на грани. Ты же осознаёшь, что он слишком глубоко погружён в жизни студентов, преподавателей и работников Донноверского? Но это не значит, что он составляет досье, чтобы использовать против нас. При этом следит и сравнивает, чтобы, в случае если кто-то из студентов после неудачно завершившихся отношений, например, не наделал глупостей. Мы можем говорить о морали несколько часов, если захочешь и ты найдёшь кучу поводов упрекнуть меня в том, что я со своими программами лезу куда не следует. Поговорим о морали, допустимом зле, контроле во благо, не суть. Ты хочешь угробить жизнь ребёнку, который ещё не определился с мечтой? Он хочет пинать мячик, Крайц. Ему твои трупы даром не сдались. Спайк и к Райану спустился случайно, но там, сращивая ребро, хоть удовольствие получил от того, что делает полезное.
– Ему понравилось, – я тут же схватился за эту мысль, благодарно пожав ладонь Касс в ответ. – Это предназначение. Спайк лечебник, я должен его вести. У него отчим сильно против всего этого. И я вот, подумал. У нас много связей, да Рэнди? Спайку как раз нужна авторитетная родословная. Сам говорил. Ну и… а если сделать так, чтоб я стал ну… официальным опекуном? Мы много говорили с ним. Я будто встретился с младшей версией себя. Я хочу помочь. Могу!
– Райан, что за бред? – закатил глаза ректор.
Касс хмыкнула и откинулась на спинку стула:
– Хотите немного безумных теорий? Давайте пофантазируем. День рождения Спайка в середине апреля, запомните это. Он родился в Стэйринге семнадцать лет назад. Кровного отца не знает. Мать считает, что забеременела от какого-то уголовника, с которым ни она, ни тем более Спайк не общаются, да и сам «отец», – она показала кавычки, – отрицает своё участие. Райан, ты любишь шутить о том, что почти двадцать лет не был в отпуске, но вспомни, где и когда ты отдыхал в последний раз.