К этому моменту уже патрулировались все столичные улицы и ночные кафе. Продолжалось патрулирование на всех вокзалах и в метро. Осматривались также дома и дворы в окрестностях и в самом Оттингене.
Хойман больше не опасался нарушить покой жителей; впрочем, было уже полчетвертого. Через час стали пробуждаться многие из местных жителей, постепенно страшная весть подняла и остальных. В четыре Хойман и Ваня вернулись в свое управление.
В кабинете Хоймана на пятом этаже непрерывно звонили все телефоны. Шли рапорты о досмотрах в ночных ресторанах, на улицах и вокзалах. Несколько подозрительных лиц задержали, но мало кто надеялся, что в их числе окажется оттингенский убийца… Сам Хойман все эти сообщения не принимал, их получал инспектор Мелк, заместитель комиссара Вани, материалы направлялись в отдел информации, где перепечатывались.
Хойман тем временем ознакомился с донесениями с автострады, после чего Ваня приказал задержать по описанию несколько машин. В пять утра стали поступать первые результаты экспертиз. Как и ожидалось, отпечатков пальцев на карманной игре не нашли, кое-что, однако, обнаружилось: отпечатки указательного и среднего пальцев в перчатках. Такой же перчаточный отпечаток выявили и на одном из размокших окурков. На другом окурке просматривались отпечатки двух пальцев жертвы. Пуля и гильза свидетельствовали, что выстрел произведен из пистолета калибра 6,35 с левосторонней нарезкой ствола — эта левосторонность ждала еще подтверждения вскрытием.
Шел шестой час утра, за окнами все еще царила тьма. До получения предварительных результатов вскрытия советник криминальной полиции Хойман принял еще одно решение.
— Не хотелось бы терять время, — сказал он Ване и Мелку. — Еще сегодня утром я намерен осмотреть… пистолет Бернарда Растера. Конечно, понятно, — махнул он рукой с непроницаемо холодным выражением лица, — будь он убийцей, в Оттингене убивать бы не стал ни в каком случае, раз уж ездит туда ежедневно на работу. И все-таки мне нужен его пистолет и подробная экспертиза. Равно как и экспертиза всех пистолетов этого вида, принадлежащих членам бывшего Студенческого союза самообороны. Вот список. И из музея необходимо изъять имеющийся там пистолет. Требуется провести микроскопический анализ. Надо обставить это так, чтобы владельцы добровольно одалживали нам свое оружие на один день. На случай, если кто-нибудь откажется, придется заручиться судебным разрешением. Поручается вам, Мелк. Свяжитесь с кем надо. И продолжать розыск Брикциуса. То, что мы еще не задержали его, — признак нашей слабости. Подождем два-три часа, перекусим, и я снова поеду в Оттинген. А вы, Ваня, позвоните в местную полицию, пусть до моего приезда ни в коем случае не допрашивают сына акушерки. Допросить только сына аптекаря и до моего приезда пусть мальчик не выходит из дому и ни с кем не разговаривает по телефону. Сообщите начальнику оттингенской полиции: патрули должны оставаться у леса и охранять территорию, да он и сам знает. Репортерам ничего не сообщать. Пусть обращаются только к нам. Если я усну, через час разбудите, домой я не поеду.
Хойман встал и направился к небольшой неприметной двери. Уже взявшись за ручку, обернулся к Ване и Мелку и сухо распорядился:
— Запротоколируйте ответ господина Рингвальда на вопрос, при каких обстоятельствах он подарил пистолет племяннику, зоологу из Копенгагена. Обратитесь к датской полиции с просьбой взять объяснения у доцента, племянника господина Рингвальда, узнайте, у него ли еще пистолет… И наконец… запротоколируйте объяснения господина Дессеффи, при каких обстоятельствах он утерял пистолет восемь лет назад в Египте… Адреса в Центральном адресном бюро. А вы, инспектор, поезжайте в Оттинген сейчас же.
Хойман вошел в комнату, примыкающую к кабинету, в которой не было ни телефона, ни других средств связи. Только стол, стул и диван, точно в камере для узников на особом режиме.
В полседьмого — еще не рассвело, был ведь конец декабря — Хойман сидел в своем кабинете за столом, пил горячий кофе и проглядывал донесения, поступившие за последний час. Из четырех подозрительных автомашин, которые приказано было задержать, до шести часов пятнадцати минут задержаны две. Владельцы — управляющий городскими садами и парками и архитектор — вне подозрения. О Брикциусе до сих пор никаких известий. Во время рейдов по ночным ресторанам, кафе и вокзалам задержано 126 человек, среди них пять карманников и одна пьяная проститутка, которая утверждала, что лучшее вино в мире производят в Оттингене… Хойман с отвращением посмотрел на свою чашку с кофе.