– А зачем?– только и пролепетал он.
– Что значит – зачем?– удивился отец.– Поднатаскаешься. Научишься сдачи давать.
И тут Игорь понял. Причиной всего этого театра – посещение соревнований, знакомство с Иреком Римовичем, запись в секцию,– была все та же злосчастная дверь. А вернее, раздутый вертлявой училкой бред с дракой. Родители поверили училке. Игорю не поверили. Хотя под конец даже постарались сделать вид, что поверили. Но не поверили все же.
– Я не хочу в дзюдо ходить!– начал он оправляться от шока.
– Что значит – не хочу?– удивился отец.– Да ты чего, Игорюня. Все пацаны в детстве спортом должны заниматься. Я тебе как бывший боксер говорю. В будущем пригодится по-любому. Потом еще спасибо скажешь!
«Спасибо» Игорь не сказал. Ни отцу, ни матери. До сих пор убить готов за такую подставу.
Хватило одного-единственного дня, и Игорь обнаружил, что умеет ненавидеть. Вот прям до тошноты. Если бы он так ненавидел живой объект, он бы, вероятно, подумывал об убийстве. Если бы он так ненавидел неживой объект, он бы подумывал о бензине, спичках или взрывчатке. Однако предмет его ненависти ни убить, ни разрушить. Спортивная секция, как ее убьешь? Тренера если только придушить, но он-то не при чем. И потом, на его месте вырастут десять других. Или основателю дзюдо кровь пустить? Но тот и так давно уже умер.
Приходилось проглатывать эту ненависть и прятать ее ото всех. И внутри него ненависть развернулась всем спектром оттенков, весьма поразив Игоря. Он не замечал за собой ранее, что способен на такие сверхнегативные чувства. Ничто в его мире до этого дня и не заслуживало такого разгромного отношения. Ну да, были докапывальщики – и в школе, и на улице, и в магазине, и на автобусной остановке. Но они были частью существования, и на первых порах максимум – бесили, а впоследствии – пугали. А дзюдо… Оно не было частью существования Игоря. В этой секции ему было чуждо абсолютно все.
Первое же занятие «задалось» сразу. С почина, так сказать. По пути во дворец спорта Игорь угодил под дождь. Это был мерзкий осенний дождик, с мерзкими порывами ветра, с мерзкими же лужами повсюду и с мерзким настроением пешеходов. Зонты Игорь не носил никогда. Зонты часто использовались докапывальщиками, чтобы задеть, дернуть, или докопаться иным, более угрожающим образом. Поэтому в случае, если дождь, Игорь передвигался перебежками от дерева к дереву. Ну или дожидался под козырьком любой парадной, пока схлынет. Здесь же пережидать не было возможности, потому как он должен явиться на занятия вовремя, родители накануне сделали ему обильное внушение о пользе тех или иных вещей, в первую очередь – дзюдо. Игорь в силу возраста не нашел стойких возражений. Кроме как неприятие и страх ему нечего было предъявить в противовес, но неприятие и страх не котировались. Сошлись на том, что Игорь попробует. Тебе просто нужно попробовать, Игорь. Сам не заметишь, как втянешься. Потом еще благодарить будешь.
Он кое-как добрался до дворца спорта, прыгая через лужи, и по прибытии на его голове сформировалась забавная пакля. И он сам придал ей гротескности, отжав волосы руками, тем самым превратив паклю в два разноторчащих пучка. Таким и заявился.
Он уже знал, где занимаются дзюдоисты, и двинул прямиком туда. Ирека Римовича Игорь обнаружил практически на том же месте, где они познакомились накануне, словно там ему было намазано. Он робко дал знать, что явился, и был бесцеремонно направлен в раздевалку. В рюкзаке Игоря имелось свеженькое белое кимоно, которое чудесным образом нашлось вчера дома. Хитрые предки. Хитрые и продуманные. Все спланировали заранее, и кимоно прикупили. Никакая это была не мужская экспедиция, а ловушка. Это било больнее, чем все остальное.
Еще кеды там наличествовали, в рюкзаке… Кеды претендовали на персональное отступление. Кеды вообще были куплены для уроков физкультуры к сентябрю. Покупала мама. Если бы покупал отец, то с большой долей вероятности не вышло бы того, что вышло. Но отец не покупал ему одежду. Мама, как природный экономист, планировала покупки, и планировала сами предметы покупок. На растущего по часам Игоря одежда и обувь покупалась впрок. Чтобы два раза в год не заморачиваться, мама покупала ему кеды на размер больше. Ну, нормальное явление. Их шнурками затянешь потуже, и они как влитые. И потом, это ж не повседневка, их два раза в неделю надел, и ок. Но вот с нынешними кедами, которые лежали в рюкзаке, мама явно дала маху. Перестаралась. Сильно промахнулась в большую сторону. И Игорь – нет, чтобы еще в магазине восстать. Как обычно, засунул язык в одно место и смолчал. Полагая, что мама знает лучше.