– А если бы он в бокс ходил?– вклинил Сергей.– Я сам боксер. Я когда тренировался, то ходил с фингалами каждый день. И это вам тоже соседи могут рассказать, я с детства в этой квартире живу. Я поэтому Игоря в бокс не отдал, потому что сейчас время другое. Эта ваша ювеналка… я как чувствовал…
– Я не знаю, что вам наговорили сочувствующие,– продолжила Вероника,– но не так уж часто у Игоря синяки. В последнее время – да, участились. Они готовятся к соревнованиям. Областной слет, между прочим. Тренировки стали жесткие. Еще раз настоятельно вам советую посмотреть одну реальную схватку дзюдо. При таких боях, особенно на тренировках, случайно заехать противнику локтем под глаз – ничего не стоит. Или упасть неудачно. Или еще что. Это не кружок рисования.
Добрая брюнетка кивала, слушая это. Красная сидела, поджав губы и бросая после каждой фразы Вероники голодные взгляды на Игоря. Но мы-то уже знаем: не на Игоря, а на его прожектор перестройки. Игорь боролся с сильным желанием прикрыть фингал рукой. Но он не посмел. Перед родителями. Они вон борются за него, никакого дзюдо не нужно. Что же он теперь, будет прятаться?
Когда Вероника закончила, то какое-то время царило молчание. Потом красноволосая хмыкнула.
– Мы все проверим, имейте в виду!– проворчала она.– Это только ваши слова.
– Спросите Игоря.– Вероника пожала плечами.
Красноволосая удивленно и настороженно оглядела парня, словно только что осознала, что это реально живой бро. И его можно спрашивать, а он, если повезет, еще и ответит.
– Это ерунда,– отрезала грымза.– Конечно, он все подтвердит, что вы сказали. Из-за страха.
– Да никто его не запугивал!– взвился Сергей.
– Погоди, Сереж!– Вероника вновь его утискала на место. Потом этим двум:– Вы просили объяснений? Вы их получили. Если больше нет вопросов…
– Всего один,– сказала добрая брюнетка средних лет, с обручальным кольцом и без детей.– Что насчет других ребят? Из секции, я имею в виду? С которыми ваш сын тренируется. У них тоже часто бывают синяки?
Это конец, вдруг понял Игорь. Это легче, чем карточный дом. Это держится на плоскости только благодаря хладнокровию мамы. Но стоит шевельнуться… Стоит только шевельнуться в сторону дворца спорта, в сторону Ирека Римовича, и – кранты. Ирек Римович, проглотив удивленную слюну, с радостью сообщит, что никаких травм, даже легких, у него на тренировках нет. И пацаны подтвердят. И родители пацанов. И друзья пацанов. Вообще весь мир подтвердит, лесные орлы даже. Брюнетка знает, о чем толкует: далеко бы ушел Римович, если бы его питомцы сплошь ходили с синяками. Родители нынче нервные. У акробатов – там были травмы. И то за несколько лет всего один серьезный случай: девчонка сверху пирамиды упала и руку сломала. Шуму было! Тренер по акробатике вылетел со своего места пробкой, даже не обсуждалось. Хорошо хоть если на нары не отправился, или не прибили вечерком в парке. А в дзюдо – ну какие синяки? Бывают ушибы, но не до такой степени. И это нужно очень постараться, чтобы локтем в глаз заехать.
И вообще, то-то я гляжу (молвит мысленный Ирек Римович), Мещеряков пропадает периодически.
То есть он ни разу с синяками не появлялся на тренировках? (спрашивает плотоядно красноволосая грымза).
Ни разу! (Ирек Римович)
Понятно! (Красноволосая грымза). Будем изымать!
Над Игорем Мещеряковым вдруг нависли казематные стены детских домов. Вокруг образовался хоровод: злые гримасы надзирателей-садистов, маниакальные лица неблагополучных детей-сирот. Все они танцевали вокруг Игоря, радуясь новой жертве. Сколько лет ему удавалось бегать от докапывальщиков! Сколько лет он ухитрялся обходить их ловушки, сглаживать нападения, как в айкидо, прорабатывать каждый шаг, чтобы не навернуться в уготовленную ему яму! Ни одно дзюдо не научит такой системе самозащиты, которую для себя сформировал Игорь Мещеряков. И все лишь ради такого скорейшего конца?! Теперь расплата, и бежать некуда. Они уничтожат его. Не сразу. Они будут долго наслаждаться процессом.
Он прекрасно знал, что такое ювеналка. Им в школе неоднократно рассказывали, он сам читал в интернете. Он вывел из почерпнутой информации единственный главный вывод: это питбуль. Если они вцепятся, они уже не отстанут, и можно разжать челюсти ювеналки лишь с оружием в руках. Других вариантов нет. Но скорей всего, если даже ты успеешь взять в руки оружие, тебя застрелят первым. Если только твое оружие не направлено на твой же висок. Тоже своего рода побег, причем эталонный.
Сейчас единственный человек, который может быть на их стороне – Петров, Виктор Петрович. К нему на прием они успели попасть заблаговременно, до прихода этих двух. Но если подключить Петрова, то, во-первых, всплывет история с его лунатизмом и неадекватной психикой. И неизвестно, что хуже – детдом или психушка. А во-вторых, не факт, что Петров станет добрым самаритянином. Ну он повторит то, что родители сами сказали ему на встрече. Но подчеркнет при этом, что сам он ничего еще не проверял, Игоря он знать не знает, как и всю эту мутную семейку, так что разбирайтесь сами. Вот и вся защита.