Мы с Аней познакомились в конце 90-х на REN-TV. И сразу сцепились. Два вечерних шеф-редактора Новостей, каждый со своим представлением о мире и о роли информации в этом мире, как сейчас понимаю – бесконечно молодые и поэтому непримиримые. Я старался изящно выстраивать верстку, оттачивать каждое слово, сокращал всегда бережно, обсуждая причины, моделируя следствия. И поэтому выпуск часто бывал на грани срыва. Она говорила четко и точно, надо сократить – просто зачеркивала полсюжета. Всё на своих местах, всё вовремя. Меня удивлял такой подход к творческой работе, но я ни разу не слышал, чтобы кто-то роптал. Это был словно заговор глубоко сработавшейся команды, не заговор против меня, «спустившегося» в небольшой канал с «высот» ВГТРК, а словно причастность к какой-то таинственной группе людей, которые, что бы ты им ни говорил, молча знают, как надо. И тон этот задавала Аня.
Когда я получил предложение создать РБК-ТВ, я сразу позвал ее с собой. Тогда никто не понимал, что такое экономические Новости, тем более телевизионные. В стране не было этой традиции, и готовых руководителей редакций тоже не было. Или я таких не знал. Кто-то хорошо понимал в экономике и бизнесе, но не понимал в телевидении, кто-то наоборот. Чтобы сразу не раздавать портфели начальников, я создал несколько маленьких творческих групп во главе с шеф-редакторами со всех федеральных каналов, каждая из которых готовила выпуски в текстовом виде – техники не было, как и студии, были только стулья, столы и компьютеры, да и то не на всех. Мы решили так: специальная комиссия будет вычитывать эти выпуски, и чья команда станет лучшей, тот и возглавит Службу информации. Триумфально и безоговорочно победила команда Уваровой! Откуда у нее появился этот нюх на новый тип информации, как она так быстро схватила непривычный для нашей интеллигентной страны бизнес-формат – мне неведомо, но все другие шеф-редакторы тоже были мне дороги, так что никто никому не подсуживал.
Семь лет рука об руку в команде создателей РБК-ТВ. Круглосуточный информационный канал с Новостями каждые полчаса в прямом эфире, с тематическими программами и обзорами рынка тоже впрямую. Ни малейшего аналога в России – это потом появились Вести-24, они консультировались у нас, мы были первопроходцы. Наш тогдашний коммерческий директор Лида Фролова пошутила, что это время будут вспоминать цитатой из «Бега»: «…когда там бушевали эти полоумные генералы». Полоумные в самом положительном смысле слова, если такое возможно! Вся верхушка канала состояла из одних харизматиков: Константин Колпаков, Илья Васильев, Денис Кудряшов, Николай Карташов, Иван Аристов, но начальником самой главной и сложной структуры – Информации – была Аня Уварова. Не скрою, за ее вечную готовность защищать своих мы называли ее иногда «отец солдатам», хотя женственность ее никуда не девалась…
Быть начальником Ани было очень некомфортно и страшно увлекательно. Она спорила всегда, когда считала, что вот этого нужно добиться любой ценой, или когда ей казалось, что она видит какую-то несправедливость. Она без предупреждения открывала любую дверь и сразу начинала с порога: «Тут ты неправ, тут нужно то-то, а этот вопрос касается интересов коллектива, поэтому будь уж добр – расстарайся». Начальничать с ней было невозможно, возможно только дружить. После жарких наших заседаний, когда все вопросы, и профессионального, и жизненного характера, казались – острее не придумаешь, мы могли все вместе завалиться в скромный круглосуточный кабачок или просто купить нарезочки и еще «чего-нибудь» и отправиться в первую попавшуюся подворотню и – дружить взахлеб! Признаваться в любви, смеяться, раскрывать душу и поднимать друг за друга тосты. Вот такое было первое руководство нашего телика, и такой была наша душа – умница и красавица, бескомпромиссная и бесконечно убедительная Аня Уварова.
Когда я уходил с канала на новый проект, сложилась парадоксальная ситуация. Аня ведь и руководителем Службы информации тогда, в 2002-м, очень долго становиться не соглашалась: она любила людей, любила дело, но была равнодушна к карьере. Акционеры компании высоко ценили Аню, но ее открытый, бескомпромиссный характер немного смущал. Я убеждал их, что кроме Ани мое место никто занять не сможет – просто никто не потянет такую махину! Но еще больше пришлось убеждать саму Аню: это когда надо было побиться за своих, за зарплаты и премии, она была бескомпромиссной, а когда возникали вопросы карьеры, становилась вдруг скромной, начинала рефлексировать…
Через пару лет новое руководство РБК-холдинга не сработалось с Аней, и она ушла. Мне кажется, жизнь потом просто не предоставила ей проектов такого масштаба, который соответствовал бы Аниной харизме. Было ОТР, потом студенты, в которых она вкладывала душу, конечно, ворчала по-доброму, не столько на них, сколько на разрушающуюся нашу систему и журналистики, и образования, которая вдруг словно перестала ценить жаркие споры об истине. Последний раз мы виделись с Аней в феврале этого года, когда собирались нашей старой ТВшной верхушкой. Личные жизненные перипетии ее не ожесточили, наоборот, как будто сделали мягче. Она чуть покруглела, насколько вообще можно так сказать о нашей вечно поджарой Уваровой. Ее больше хотелось обнять как красивую женщину, а не как «боевого товарища». В ее суждениях и взгляде появилась какая-то мягкость и, я бы сказал, легкая, украшающая женщину беззащитность…