— Отлично помню, — сказал все еще недовольно Павел. И добавил: — Зря мы ее взяли.
— Почему?
— Ты здесь с ней обнимаешься, мечтаешь, а я должен из-за нее за дверью считать до десяти?
— Ну, ты же уединяешься от меня с роялем.
— А ты с винтовкой. Между прочим, винтовка женского рода, — сказал муж. — Ты лесбиянка.
— А ты тогда кто? Ты кто, я тебя спрашиваю, если ты мечтаешь наедине с роялем. Он ведь, как и кофе, мужского рода.
— Кто?
— Сказать?
Тут их мирный семейный разговор был прерван криками с улицы. Пестелина вышла на балкон. Народ в ужасе обегал место расстрела Серийника, и орал, как будто представлял себе, что и с ними сейчас будет то же самое.
— Что там? — Павел попытался оттеснить Пестелину, и тоже посмотреть, кто там орет:
— Как будто кого-то убили, — сказал Павел.
— Ты любопытен, как базарная баба, — сказала Пестелина. Наверное, когда был мальчиком, любил в бане подглядывать в дырочку за женщинами. А, малыш? — И добавила: — Нет там никого. Мальчишки балуют. Облили девчонок водой из бутылки.
— Точно?
— Ну, дорогой, а что еще там может случиться? — И добавила: — Давай, быстро в ванную. — И начала на ходу раздеваться.
В конец:
Алексей выходит за ворота тюрьмы. Его встречает Даша. Она с букетом цветов. Это орхидеи. Рядом джип Ленд Ровер.
— Привет.
— Хау ду ю ду.
— Поехали?
— Есс.
— Ты теперь только по-английски разговариваешь? — Они выехали на асфальтированную дорогу.
— Нет, я могу и по-русски. — Алексей обнимает и целует Дашу.
— Если хочешь, мы можем трахнуться прямо здесь?
Навстречу ехала какая-то большая тачка.
— Здесь много машин, — ответил Алексей. И да: я потерплю.
— Ты меня не любишь?
— Люблю. Хорошо, как только повернем за лес — остановись.
— Может быть, на ходу?
— На ходу? — не понял парень.
— Прости, я пошутила. Ты долго сидел, отвык уже, наверное. Не переживай, я тебе напомню.
Даша уже запланировала в уме остановиться за поворотом. Поэтому она чуть не сшибла человека, который стоял тут, за поворотом с букетом цветов.
— Вот ненормальный, мог бы встать подальше. Я его не сбила? — спросила Даша, всматриваясь в облако пыли, поднятое огромными колесами Ленд Ровера.
— Кажется, нет, — ответил Алексей. — Он, кстати, идет сюда. Сейчас будут разборки.
— Уверен?
— Точно тебе говорю. Я чувствую.
Человек бесцеремонно открыл заднюю дверь Ленд Ровера, и сел. Вместе с букетом цветов.
— Это тебе, — сказала девушка. И протянула Алексею букет цветов. — Орхидеи, как ты любишь.
— Не меньше, чем у меня, — сказала, оборачиваясь, Даша. И добавила: — Я так и знала, что сегодня случится что-нибудь непредвиденное. Вороны так и каркали, так и каркали в детском саду.
— Наверное, они охраняют там птенца, — сказал Алексей.
— Может быть, — задумчиво проговорила Даша. И добавила: — Иногда я вешаю им на забор кусок белого хлеба. Иду гулять с собакой, и беру с собой кусок хлеба.
— Ну, чё, мотор не замёрз? — спросила София — а это была она — трогай. — И даже запела: — Ямщик погоняй лошадей. Кстати, в этом сколько?
— Сто писят, — ответила Даша, и они поехали дальше.
— У меня больше, — сказала София.
— Сколько? — спросил Алексей.
— Двести. И да: давай поцелуемся.
Алексей перегнулся через сидение. София привстала со своего дивана.
— Ладно, хватит пока.
— А у тебя какая машина? — спросил Алексей.
— Да такая же. Ленд Ровер.
Русский Шерлок Холмс потер себе лоб.
— Вместе, что ли покупали? — с улыбкой спросил он. И добавил: — Разыграли? Договорились встречать меня на каждом углу.
— И да, — сказала Даша, — поцелуй меня тоже.
— Как будто вы уже не целовались, — сказала София.
— Это было наспех. Я хочу еще.
— Ну, хорошо, — сказал Алексей, — только как это сделать? На ходу что ли?
— Целуй на ходу, — сказала Даша, — я умею водить машину.
— Может, хватит? — сказала София, — впереди, между прочим, пилит Камаз. И добавила: — Нет, ты посмотри, мы же летим по встречке!
Даша, наконец, оторвала от себя Алексея, и резко повернула руль вправо. Камаз летел по обочине, поднимая тучу пыли. Он сигналил так, как будто пикирующий бомбардировщик шел бомбить бункер Гитлера.