Сам зельевар сильно сожалел, что не успел остановить Грейнджер, ломанувшуюся со всех ног догонять Викторию. Просто в какой-то момент ее что-то осенило. Вот только что она вместе со всеми идет по направлению к школе, а сейчас уже мчится в глубь Запретного Леса, на ходу сообщив, что должна срочно проконсультироваться с подругой. Сердце Северуса уже тогда неприятно ёкнуло, оповещая о приближающемся несчастье. Жаль только, что он всего лишь остановился, решив дожидаться студенток здесь. Не горящие желанием оставлять девушек спутники брюнета единодушно его поддержали, тоже застыв на месте и вглядываясь в темноту леса.
Первые тревожные колокольчики послышались как только черная тень, на поруку оказавшаяся Варгином, метнулась в сторону Хогвартса. Но первая настоящая тревога накрыла профессоров лишь когда демон, остающийся всё это время в человеческом обличии, зычно выругался на нескольких старых языках, попутно бросив нечто схожее с «Оставайтесь здесь, не мешайте!» и на невообразимой скорости метнулся к утопающему в сумерках лесу. Не долетев к кромке рощи, Курама врезался в невидимый барьер. Пока он не безуспешно колотил его в попытке прорваться, из недр зарослей деревьев и кустов вынырнула испуганная Гермиона. Одна.
Подошедшие было, вопреки приказу демона, маги застыли на мгновение, а затем метнулись к девушке. В секунду поймав запыхавшуюся ученицу, Снейп и Малфой наперебой стали задавать вопросы. Из неясного лепета мисс Грейнджер стало известно о «чудовище». Именно тогда мотающемуся, как ураган в воздухе ворону удалось пробить защиту, и он вновь «попросив» людей не вмешиваться, пулей устремился вперед. На этом эпизоде Герм поняла, что милой Воканс, которая дважды за сегодня вытащила ее из щекотливой для жизни ситуации, нет рядом. Ужас перед неведомой темной тварью отступил, как не бывало, а вот страх за долю подруги вмиг затмил чувство самосохранения. Пытаясь вывернуться из захвата зельевара, она была решительно настроена ринуться вслед за Курамой. Здесь-то, и ранее надежные объятия Снейпа превратились в стальные, удерживающие. Не имея возможности вырваться и чувствуя железную хватку паучьих пальцев, которыми она прежде восхищалась (да и сейчас это чувство не поубавилось), Гермиона затихла.
Соленные слезы оставляли влажные следы на черной мантии профессора Снейпа, а тихие всхлипы, так сильно сдерживаемые мисс Грейнджер, разрезали гробовую тишину вокруг. Зарывшись крючковатым носом в каштановые волосы, пахнущие цветочной свежестью, Северус принялся шептать что-то на девичье ушко, пытаясь успокоить любимую. И да, он очень сожалел, что не остановил ее, что она подверглась опасности, а на ее прекрасном личике виднелись следы множественных встреч с ветками. Тихое обещание никогда больше не позволять ей хоть сколечко рисковать своей гриффиндорской жизнью сорвалось с тонких бледных губ само собой.
Застывший, словно соляной столп, Люциус ничего не слышал и казалось не видел. Сердце, недавно скачущее где-то в ушах, совсем затихло, будто бы его у Малфоя совсем не было, потому что беловолосый мужчина, как и его друг, сожалел и сокрушался. Зачем, почему он позволил этой несносной голубоглазой брюнетке, которая так неосторожно украла его сердце и разум, уйти? Поскольку полагал, что на территории Хогвартса ей ничего не угрожает? Бред! Вспомнить хотя бы начало учебного года и шесть убитых подростков, добавить к ним скончавшегося летом учителя и получается настоящая картина маслом. Малфой не стал удерживать Викторию лишь из-за того, что понимал — не имеет права. Кто они друг другу? Учитель и ученица, сообщники, любовники? Чувство вины, которое гложило аристократа, хоть Воканс и восприняла его «исповедь» совершенно спокойно и даже с позитивом, тоже сыграло не последнюю роль. А еще бывший Пожиратель Смерти поверил ей. В неё. Её силы и умение справляться с трудностями, чего делать сероглазому совершенно не следовало! В памяти ведь до сих пор были свежи воспоминания, как испуганная девушка прижималась к нему в поисках защиты в секретной комнате ее собственного замка. Виктория пыталась выглядеть сильной, заставляя верить в это окружающих, но ничего не стоило напугать ее, сломать, навредить. И в чьей компании Люциус Малфой отпустил гулять девчонку? Демона, смотря на которого Вика потрясённо выдохнула «кажется, я влюбилась…»?! Дурак. Глупый старый дурак!
Но самым поганым в положении Малфоя было то, что он ничем не мог помочь девушке, которую… любит. От осознания этого становилось тошно, а ноги сами стремились зашагать вперед — нельзя. Нужно оставить это дело Кураме, в конце концов, он ее демон. И в его обязанности входит защита? Но кто бы знал, как это трудно и больно! Магия ярилась и клокотала вместе с Малфоем, и будь он в нормальном состоянии, непременно подивился бы такой неожиданной мощи. Сейчас же ему было всё равно, он и так чувствовал себя никчёмным маглом. Или нет, хуже. Сквибом, который не может помочь близкому человеку из-за отсутствия магии, то бишь оружия.
Все мысли, переживания и попытки самокопания наравне с самобичеванием покинули голову Люциуса Малфоя, как только перед ними из ниоткуда возник… Курама?! Но изменившийся внешний вид демона вновь не сильно впечатлил аристократа, в отличие от девушки на его руках-лапах. Смертельно бледная, вся в крови, с прикрытыми веками Виктория вызвала ужас в душе и всём существе Малфоя-старшего. Нет, он не мог ее потерять. Виктория не может умереть, не у него на глазах! А если прислушаться, то можно было услышать надсадные тихие хрипы, вырывающиеся из груди девушки с каждым выдохом. С каждым шагом, который демон делал с явным трудом, он приближался к людям, уменьшаясь в размерах. Не дожидаясь, когда Курама подойдет, профессор ЗОТИ сам двинулся к нему на встречу. Он не замечал ворчащих (от беспокойства, а не из-за функции охраны) сбоку адских песиков, которые, впрочем, на «друга» Хозяйки в жизни не посмеют кинуться. Сам демон-хранитель Зовущей, ставший вновь человеком, выглядел не лучшим образом, нежели юная леди. С некой благодарностью во взгляде он отдал девушку в руки аристократа, то ли прокаркав, то ли прохрипев:
— Крыло Помфри… Светозар, — несвязно, но вполне понятно для Люциуса.
Секунда и Курама, обернувшись на мгновение вороном, вспыхнул черным пламенем словно феникс Фоукс и исчез — зализывать раны, восстанавливать силы там, где удастся сделать это лучше всего, в преисподнюю. За Воканс он волновался, но не сильно. Смертный, на которого Курама оставил девушку, был привязан к ней, как и сама малышка привязалась к нему. Светик тоже не подведет.
Комментарий к 21. Это не день плохо кончился! - Это мы плохо закончили…
*Сфинкс — группа пород бесшёрстных кошек.
========== 22. Не всё так просто в “Датском” королевстве! ==========
Антипатия лучше анализирует, но лишь симпатия понимает.
Андре Зигфрид
Дверь в больничное крыло Хогвартса неожиданно, как и в начале этого учебного года, распахнулась, заставив всех находившихся в помещении волшебников вздрогнуть. Высокий, звонкий, красивый и полный тревоги голос пронзил гробовую тишину:
— Воканс! — немного вкраплений злости, дабы все поняли настроение…
Быть ангелом — это бесспорный плюс. Демоны во многом проигрывают милым и добрым (пусть на поверку и в реальной жизни это не совсем и не всегда так) крылатым купидонам. В первую очередь — это сила. Рогатые темные сущности обладают невероятными физическими способности равно, как и их извечные соперники. Все они также чудесно разбираются в человеческой магии. Но! Демоны могут почувствовать чужую силу, других высших существ, лишь соприкоснувшись с ней, что добавляет некоторые проблемы в жизнь, в отличие от ангелов. Да и сама магия у них различна, первые могут поражать всех одной личной способностью и некоторыми базовыми заклятиями и навыками, в то время, как вторые используют на высшем уровне всё подряд. Хотя у последних есть еще одна способность, что не дана низшим тварям, но она также и светлым обладателям слишком большой пользы не приносит. Ангелы могут менять свой пол.