И гордо вскинув подбородок я, круто развернувшись на пятках, зашагала вперед.
— Лестница, ведущая в подземелья, в другом конце! — крикнул у меня за спиной кое-кто слишком умный. Вот дала бездна некоторым индивидуумам возможность хорошо ориентироваться в пространстве, а точнее, в Хогвартсе!
✡🔯✡
В мире много странностей, в которые трудно поверить, но нет такой, что не могла бы произойти.
Томас Гарди
Кажется знаменитой гриффиндорке, Гермионе Грейнджер, уже не впервые за это полугодие отказывал самый важный в ее жизни орган — мозг. Настроения не было, руки мелко подрагивали, а желание (опять-таки, не впервые за это полугодие) позорно разреветься еле удавалось сдержать. Что происходит с Гермионой? Она ведь никогда не была плаксой. Зубрилой, умницей, красавицей, волшебницей, занудой, но она никогда не любила плакать. Всегда гордая и самостоятельная гриффиндорка не могла терпеть чужие слезы, а о том, чтобы пустить слезу в присутствии людей и речи быть не могло! Но сколько раз за последнее время она плакала, да еще и при ее ПРОФЕССОРЕ зельеварения, Северусе Снейпе? Раз, два? Это уже было немыслимо, к тому же, всем известно, что реветь без причины было крайне странно. Потому что у шатенки реально не было причин плакать, ни одной. Помимо той, что вскоре она прекратит ходить на вечер глядя к Ужасу Подземелий, но здесь девушка, наоборот, должна была радоваться!
Но ей было предельно грустно, и масла в огонь ее скорби лишь подливало гнетущее молчание. Миона даже припомнить не могла, когда они с Северусом в последнее время так долго молчали, перекидываясь лишь ничего незначимыми фразами по поводу зелья…
Проклятое зелье! Не нужно бы было его варить — не нужен был бы и помощник профессору Снейпу. Не сблизились бы Северус Снейп и Гермиона Грейнджер. Но нет, Виктории необходимо было это зелье, позарез. Вопрос «Зачем?», скорей всего, останется без ответа, ведь Воканс крайне бережно относится к своим тайнам. А если прощается с каким-то секретом легко и просто, то не факт, что этот секрет немного не подкорректирован хитрым и расчётливым умом брюнетки. Это Гермиона уже поняла.
Состояние хозяина кабинета зельеварения было приближенным к состоянию ученицы. С маленькими отличиями. Во-первых, он злился. Во-вторых, злился не на зелье, а на Воканс. Именно из-за этой девчонки он обязан был готовить зелье вместе с Грейнджер. Из-за проклятой Виктории он начал тот танец с Гермионой, после которого все свободное время мечтал вновь ощутить у себя в руках юное и податливое женское тело Мионы.
Увлёкшись нарезанием засушенных лягушек, профессор не обратил внимания на неправильные действия своей ученицы. Гермиона, никак иначе из-за горестных мыслей, решила бросить в котел вместо ромашки лепестки мезембриантемума**. Девушка действовала на автомате, и даже не смотрела, что она собственно вытворяет. Очнулась гриффиндорка слишком поздно.
— Ой… — девушка случайно бросила не тот ингредиент в котел. — Северус! — она испуганно подняла глаза на преподавателя и удивленно застыла. — А… у тебя розовый зайчик на голове сидит!
— Гермиона!.. — мужчина обернулся и увидел, как зелье медленно меняет цвет с тёмно-зелёного на ярко-желтый. — А у тебя на плече слоник… фиолетовый…
Последняя фраза мужчины прозвучала обреченно, а комнату понемногу начали заволакивать густые розовые и фиолетовые клубы пара, поднимающиеся наверх. Когда они соприкасались, то неожиданным образом становились зеленым дымом, который понемногу опадал на пол. Воздух отчетливо наполнялся уксусным запахом, и находившиеся в комнате маги, то и дело, видели разноцветных животных, порхающих возле них. Но самое странное, что никто из настоящих «гениев», чьим мозгам и талантам завидовали многие, ничего не делали ради собственного спасения. Возможно, они были сбиты с толку происходящим вокруг безумием. Также на их сознание мог подействовать пар, который они просто не смогли не вдохнуть, так как стояли слишком близко к котлу…
✡🔯✡
Жаловаться на неприятную вещь — это удваивать зло; смеяться над ней — это уничтожить его.
Конфуций (Кун-цзы)
У двери мастера зелий я оказалась первой! Замок провел меня непонятными, и явно не часто посещаемыми, что показывает грубый слой пыли, огромная толща паутины и сами восьмилапые создания, проходами. И вот, стою я такая красивая — в волосах паутина, мантия в пыли, а по шее только что паук пробежал — перед дверью, готовлюсь войти, как слышу звук шагов сбоку. Поворачиваю голову влево и вижу Люциуса Малфоя, вынырнувшего из-за угла. Мужчина выглядел хмурым, а когда узрел меня — удивился и… нахмурился еще больше. Но вот только меня тоже кое-что бесило, эта чертова морщина, залегшая у одного блондинистого гада между бровей. Некрасиво же!
— И снова доброго дня, профессор, — я всегда вежливая.
— Воканс! — раздраженно восклицает мужчина, и закатывает глаза, точь в точь как Рай. Я даже удивилась, настолько Малфой напомнил мне начальника. Затем был взмах палочки, на который мое рассредоточенное сознание отреагировало очень запоздало. К моменту моего прихода в себя, на мантии и пылинки не осталось, волосы тоже избавились от необычного украшения, а паучок куда-то исчез.
— Спасибо, — искренне сказала я.
— Не за что, — черты аристократического лица немного смягчились. — Входить будете? — приблизившись, спросил у меня мужчина, кивнув на дверь.
— Как раз собиралась, — кивнула я и, предварительно постучавшись — что мне несвойственно, но нужно же показать насколько я воспитанная особа! — нажала на ручку двери и… резко отскочила назад, взмахивая волшебной палочкой на пару с Малфоем.
Из открытого дверного проема на нас с профессором опасными сгустками плыли розовые и фиолетовые тучки. Я поморщилась от резкого и мало приятного запаха, зажав нос рукой.
Переглянувшись с Люциусом, мы принялись еще более активно очищать воздух, хотя коварный пар достойно сопротивлялся, не желая быть развеянным. В конце концов, совместными усилиями мы справились с заразой. Но меня немало удивило, что газ все это время находился в аудитории, не просачиваясь за ее пределы. Хотя, чему я поражаюсь? Это кабинет зельеварения, наверняка профессор Снейп немало защитных заклинаний понавешивал, но вот самое главное повесить забыл! Кто же не ставит такое простое и мало затратное заклинание очистки воздуха?
— Гермиона?.. — позвала я, пытаясь осторожно войти в кабинет. К сожалению, мне это не удалось, так как один наглый аристократ отодвинул меня, бросив в мою сторону недобрый взгляд.
— Северус?.. — входя в помещение первым, позвал Люциус Малфой, а я все пыталась понять, какой посыл был в его взгляде? На ум ничего не приходило, и я обиженно пробурчала:
— Профессор, девушек воспитанным людям следует пропускать вперед! — заходя вслед за мужчиной, сообщила я поучительным голосом, пытаясь воспроизвести тон бабушки, когда она начинала вещать о манерах приличных леди.
— Что это было? — моргая огромными, больше чем обычно, глазами вопрошала Гермиона.
— Я бы сказал, но лучше не буду, — морщась фыркнул Снейп.
— Куда делись белочки, змейки, пауки, слоники и мишки? — не могла понять гриффиндорка, оглядываясь по сторонам.
— О, мисс Грейнджер, да у вас уже маразм начался, — ядовито улыбнулся Малфой, не упустив возможности поглумиться над маглорожденной.
— Маразм — старческий! — в один голос сообщили магу я, Гермиона и Снейп.
Блондин поднял брови, явно не поняв, что мы имеем в виду. Пришлось пояснять более детально, подходя к котлу и проверяя его содержимое.
— Маразм — психическое, обусловленное атрофией коры головного мозга, почти полное прекращение психической деятельности человека, сопровождающееся общим истощением, — будто читая учебник, процитировала я. — Встречается при старческом слабоумии, — закончила я, смотря в котел. Там было теоретически готовое зелье «следопыт». Теоретически, потому что практически зелье имело странный желтый цвет, вместо красивого серо-голубого.
— Зельевары, вы что здесь нахимичили? — я обернулась на магов.
— Я случайно добавила не тот ингредиент, — краснея произнесла Миона.
— М-да? — поинтересовалась я, приподнимая тоненькие светло-фиолетовые, белые, жёлтые, оранжевые и даже красные лепестки. — Что именно? — не узнавая растение, смотрю на подругу.