"Перекосы" в национальной политике начались сразу же после прихода к власти большевиков. В 1920-е годы на этом поле в силу идеологических предрассудков и конкретных обстоятельств были ущемлены права малых народов и сжаты окраины проживания русского народа. Тогда это вызывало большие неудобства, а иногда прямое национальное угнетение. Тогда это вызывало известный дискомфорт: когда полновластное руководство и подчиненное население принадлежали к разным народам. Самый известный пример
— Нагорно-Карабахская автономная область (НКАО). Подавляющее большинство населения — армянское, а руководящие указания шли из азербайджанского Баку.
Пользуясь обсуждением Конституции 1977 г. на партийных собраниях в учреждениях науки и культуры Армении обсуждалась возможность переименования НКАО в "Армянскую НКАО" или передачи ее под власть Еревана. Указывали на нелогичность положения, при котором НКАО была передана Азербайджану, тогда как отделенная от Азербайджана полосой армянской земли Нахичеванская АО также оставалась в составе этой республики: не исключался и размен на Нахичевань. Возможно, советское руководство могло бы внять этим тревожным предупреждениям и пересмотреть решения 1920-х гг. Но это не соответствовало принципам брежневской политики, при которой изменения проводились лишь в направлении интеграции народов.
Деятельность Н. С. Хрущева отличалась особенными подходами. Причем как в то время, когда он был фигурой подчиненной, так и после того, как он стал первым лицом в стране. Только-только 27 января 1938 г. произошло его избрание Первым секретарем ЦК КП Украины, как "в тот же день на пленуме ЦК КП (б) Украины кроме организационного рассматривались и некоторые текущие вопросы и среди них — о дальнейшей судьбе существовавших на Украине национальных районов с компактным проживанием населения. Таких районов насчитывалось десять, в том числе три болгарских, пять немецких и два греческих. В своей реплике Н. С. Хрущев заметил, что в этих районах украинцы подвергаются угнетению. С. В. Косиор (бывший до этого первым секретарем ЦК КП (б) Украины, а с января 1938 г. — заместитель Председателя Совнаркома СССР, расстрелян в 1939 г. — А. Ш.) решил выяснить мнение Никиты Сергеевича и, как говорится, задал вопрос в лоб: "Что с ними делать?" На что тот "мудро" ответил: "Ликвидировать их не надо, но и иметь тоже не стоит"" [2.05. С.179].
В 1939 г., после того как к СССР отошли западные районы Украины и Белоруссии, он опять повторяет свои методы по искривлению национальной политики. Но тут он был остановлен И. В. Сталиным, которому не раз пришлось разрешать подобные вопросы, будучи Народным Комиссаром РСФСР по делам национальностей [2.06. С. 110–113].
В годы же своего правления страной Н. С. Хрущев развернулся в полную силу — под видом тех или иных невинных на первый взгляд событий на самом деле скрывалась очень извращенная национальная политика, таящая в себе опасный потенциальный заряд межнациональных вспышек. Здесь и передача Крыма (и Севастополя) Украинской ССР в 1954 г., 9 января 1957 г. восстановлена Чечено-Ингушская АССР, в которую включили три русских района: Наурский, Каргалинский, Шелковской, зато часть Пригородного района осталась в составе Северо-Осетинской АССР. Подобного рода "инициативы" были и в других регионах. Вспоминает член Политбюро ЦК КПСС, первый секретарь ЦК КП Казахстана Д. А. Кунаев: "Под руководством Хрущева я проработал около десяти лет. (…) Одна из первых стычек у нас произошла, когда он предложил мне передать несколько хлопкосеющих районов Узбекистану. Я выступил категорически против. Как раз в это время первый секретарь Южно-Казахстанского краевого комитета партии Юсупов Исмаил написал письмо Никите Сергеевичу, в котором выступил с подобным предложением. Несмотря на мои возражения, Хрущев обязал меня в партийном порядке передать Узбекской ССР Жетисайский, Кировский и Пахтааральский районы. Впоследствии все они были возвращены назад.
Кроме того, Хрущев внес предложение об организации Целинного, затем Западно-Казахстанского и Южно-Казахстанского краев. Я опять не согласился. Время показало, что я был прав — позднее все эти края упразднили.
Не сошлись наши мнения и о будущем Мангышлака. Как-то Хрущев сказал: "Мангышлак — полуостров несметного богатства. Освоить нефть там могут только туркмены. Надо его им отдать". Мои контраргументы он пропустил мимо ушей, поэтому я попросил его переговорить с министром геологии Сидоренко. Тот поддержал меня, и Хрущев был вынужден оставить Мангышлак Казахстану" [2.07. С.11].
Застой потому и называется "застой", что решения насущных проблем всегда откладывались на "потом". В. Е. Семичастный вспоминает, что "Брежневу не раз советовали: вместо института марксизма-ленинизма создайте при ЦК КПСС институт по национальным проблемам. У нас достаточно разных марксистских университетов, институтов, кафедр, научных учреждений, а вот национальные вопросы по-настоящему никто не изучает и не разрабатывает, поэтому руководители в центрах и на местах часто творят отсебятину" [56. С.1]. А с другой стороны, по свидетельству еще одного генерала КГБ, "США и НАТО уделяли национальной проблеме в СССР огромное внимание" [40. С.204].