Эмиль Борзан встал с кресла и взяв Джейн под руку, обвел ее вокруг сверкающего, тихо гудящего агрегата, диаметр которого был добрых пятнадцать метров. Похлопав ладонью по его хромированному боку, он сказал девушке:
– Мы находимся на самом верхнем этаже, Джейн. Под нами еще шестьдесят таких залов и в каждом размещено по двести пятьдесят таких же установок, оснащенных индивидуальными компьютерами управления процессом клеточного клонирования. Здание клиники не случайно имеет форму конуса поставленного на острие, оно покоится не на фундаменте, а опирается на антигравитационную линзу и как бы не связано с Ганимедом. В самом низу размещена индивидуальная термоядерная энергетическая установка, а выше генератор протоплазмы. От него и до самого верха через все здание проходит вот этот агрегат, в котором, повинуясь командам компьютера, постоянно снуют сотни квадриллионов крошечных роботов, имеющих в длину всего семь микрон и диаметр в четыре микрона, что позволяет им проникать в тело человека без каких-либо помех, это наноинструменты, которые выстраивают человеческий организм заново. Наши наноинструменты делятся на четыре типа: исследователей, хирургов, терапевтов и транспортников. Для наноинструментов… – Эмиль Борзан еще раз похлопал по одной из двенадцати граней колонны – этот агрегат служит ангаром и ремонтными мастерскими, заводом по их изготовлению и источником энергии, а для нас это всего лишь самые тонкие и самые точные хирургические инструменты и самые лучшие лекарства. С каждым из пациентов клиники, с момента его поступления к нам мы вели работу, исследуя его организм с помощью сверхчувствительных сканеров и делая тысячи анализов. Все результаты исследований, включая те, которые проводили наши сенсетивы, мы заносили в личное дело каждого пациента с первого дня.
Подойдя к одной из медицинских установок, Эмиль взял с пюпитра пластиковую пластину. Показав ее Джейн, он сказал улыбнувшись:
– Это мнемопластик, он представляет из себя что-то вроде жидкокристаллического дисплея. Мы пользуемся им вместо бумаги в делопроизводстве, но, в отличие от обычных образцов, этот подсоединен к инфокристаллу, на который записана вся информация о пациенте. Теперь, когда мы имеем нужный объем информации о каждом человеке, включая группу его крови, особенности химизма его организма и особенности метаболизма, в общем досконально знаем как он устроен и от каких болячек страдает, а также знаем что заложено в нем от природы и что не было реализовано в результате патологических изменений при росте. В общем мы знаем о каждом своем пациенте буквально все и теперь готовы либо возродить его заново, таким, каким он должен был быть к двадцати годам, либо сделать его организм еще совершеннее. Вот последнее как раз и является нашей главной задачей. Поскольку всем нашим пациентам придется отправиться в различные миры, которые мы тоже изучили достаточно всесторонне, то мы готовим их к условиям тех миров, в которых им придется в дальнейшем жить. Однако, вместе с этим мы даем им и еще кое-что. Когда через десять дней эти люди выйдут из камер, то их кости будут укреплены специальными металлокерамическими материалами, а суставы будут покрыты прочнейшим фторопластом, мышцы станут втрое сильнее, а внутренние органы: сердце, легкие, печень, почки, желудок, кишечник, железы внутренней секреции, а также мозг и нервные ткани не только станут работать много лучше, но и приобретут свойство регенерировать и сопротивляться инфекции в десятки раз эффективнее. Вместе с тем в организм каждого из пациентов мы имплантируем микрокомпьютер и оставим в нем несколько десятков миллионов наноинструментов-терапевтов, крохотных персональных врачей, что позволит этим людям не только не бояться насморка, но и более опасных болезней. Заодно мы исправим все генетические ошибки и заложим в каждого из этих людей новую генетическую программу, которая позволит им передавать благоприобретенные свойства своего нового тела своим потомкам, которые по достижению совершеннолетия также смогут пройти через клиники физиологической реконструкции. По сравнению с теми людьми, которых мы создали восемьдесят тысяч лет назад, эти являются настоящими суперменами. Впрочем, не это главное, Джейн. Помимо того, что мы возвращаем им молодость и наделяем силой, мы даем им знания! Такие знания, которых не достигли даже лучшие ученые Земли. Дуракам в колониях места нет. И именно поэтому каждая из колоний может послужить примером для любой из стран на Земле. Вам еще предстоит посетить эти миры и вы лично убедитесь что на Скайайрише, где живут одни ирландцы или на Вайнахе, населенном чеченцами, построена более прогрессивная модель общества и никто на этих мирах не относится к нам с ненавистью. Обитатели колоний с нетерпением ждут прилета каждого космического корабля, будь это корабль исследователей, которые решили отдохнуть несколько недель перед очередной своей экспедицией, курьерский корабль, доставивший им почту и новые научные данные или пассажирский лайнер, на котором с Земли улетели новые колонисты. Однако, больше всего они ждут прилета "Уригленны" и поверьте мне, Джейн, их радость вполне искренняя и, как правило, все колонисты, где бы они ни находились, к этому дню собираются в своей столице.
Джейн провела этот день вместе с Эмилем Борзаном. Он провел её по всему своему царству чудес. Показал все, даже самые потаенные, его уголки и рассказывал обо всем, что здесь творилось. Ей сразу же стало ясно, что для неё не только открыты все двери, но и доступна вся информация, даже самая секретная, касающаяся планов Звездной экспансии Земли в галактике Млечный путь. От всего этого голова у неё просто пошла кругом и она даже не знала что ей думать. Порой у Джейн возникало такое ощущение, что Эд Бартон собирается уйти в отставку и передать ей все дела. Экскурсия по научному городку Эмиля Борзана также закончилась весьма неожиданно для неё. Этот величайший ученый, вдруг, обратился к ней с совершенно невероятной просьбой и высказал её каким-то странным, просящим и извиняющимся тоном:
– Джейн, я хочу попросить вас об одном огромном одолжении. Будьте добры, отдайте мне этого несносного типа, Эдварда, хотя бы на недельку, а еще лучше на полторы. Понимаете, этот парень совсем зашился в последние пять лет и ему давно уже пройти курс омоложения, а то он скоро превратится в развалину. От меня он только отмахивается, а вас он точно не посмеет ослушаться. Вам даже ничего не нужно будет говорить ему, вы только скажите мне, что вы согласны подождать пару недель, чтобы уже потом, когда я заштопаю этого типа, как следует, дослушать до конца его рассказ. Вы согласны, Джейн?