Выбрать главу

Мне понравилось и то, что Оорк Элт весьма свободно чувствовал себя во время набора скорости и шел враскачку, словно бывалый космолетчик, приноравливаясь к неизбежной, в эти часы, болтанке. Как понравилось и то, что он удивленно присвистнул, увидев те шикарные апартаменты, шлюз которых я перед ним распахнул.

– Кайор, и что ты предлагаешь мне делать в этом дворце? С меня вполне хватило бы и обычной офицерской каюты.

– Привыкай, Орки, ты ведь теперь важная птица – главный гражданский администратор колонии Фроймил, а уж там тебе будет положен настоящий дворец, не то что те клетушки, в которых правительственные чиновники ютятся в Сартуазе. Космофлот Интайра хорош уж тем, что на его кораблях всегда найдется уютное местечко, где можно вытянуть ноги во всю длину. – Успокоил я администратора и немедленно вызвал по интеркому баталера навигационной рубки, чтобы он подобрал для него несколько флотских космокомбинезонов и мундиров с эмблемами моей "Уригленны" и Золотой эскадры.

Чуть больше суток спустя, когда "Уригленна" набрала крейсерскую скорость, при которой на корабле было тихо, как во время дрейфа или движения по орбите вокруг планеты, настало время представить главного гражданского администратора офицерам корабля. Заодно следовало отметить удачный старт крейсера. У космолетчиков и космодесантников Золотой эскадры, за долгую историю ее существования, сложились свои собственные традиции.

Эти ребята были вполне довольны своим командиром, вашим покорным слугой, Джейн, и умели встретить гостей. Особенно, если они им понравились. В главной, адмиральской, кают-компании были накрыты столы, под потолками висели гирлянды из цветной металлизированной пленки и когда мы с Оорком вошли в зал, нас встретили приветственными криками и аплодисментами. Главному гражданскому администратору будущей колонии Фроймил вручили трехметровый шар-зонд разрисованный под глобус Фроймила, символический ключ от этой планеты и серебряный офицерский свисток.

Свисток Оорку вручала Вирати, которая, в отличие от всех остальных интар, была одета не в парадный мундир, а в роскошное бальное платье. Моя сестренка была просто великолепна. Пожалуй, только теперь я увидел, как она расцвела и какой стала красавицей. Она вела себя, словно светская дама, и когда я представил Вирати Оорку, протянула ему свою руку с такой царственной грацией, что тому ничего не оставалось, как поцеловать её.

Обычай целовать интарам руки был несколько более сложным, чем на Земле и носил скорее характер церемонии, чем просто дружеского расположения и Оорк проделал все как и полагалось, сначала поцеловал кончики пальцев, а затем и запястье девичьей руки. Глаза Вирати так и сияли от счастья, а все ее няньки разразились веселыми выкриками, улюлюканьем и еще более громкими аплодисментами.

Оорку пришлось взять Вирати под руку и сопроводить ее к нашему столику, накрытому на троих, поставленному на возвышение и повернутому лицом к залу адмиральской кают-компании. Во время ужина Вирати тароторила не умолкая и явно хотела произвести на Оорка впечатление. Вместе с тем она очень внимательно слушала, когда говорил Оорк и к месту задавала уточняющие вопросы. Словом вела себя так, будто меня рядом и вовсе не было.

Когда Оорк попытался было рассказать нам о своей жене и двух детях, дочери и сыну, которому было уже за пятьдесят, эта хитрая бестия в две минуты умудрилась заставить его умолкнуть и мечтательно глядя в потолок, рассказала ему о том, как должен влюбиться в нее смелый и отважный герой, который покрыл себя неувядаемой славой и для которого она станет самой главной его наградой. При этом она бросала на Оорка такие пылкие взгляды, что заставила его смутиться.

Вершиной ее безрассудств в этот вечер было то, что она заставила меня рассказать о том, как наш отец ухаживал за нашей мамой, какой нежной была их любовь и каким счастливым был их брак. Глаза Вирати увлажнились и она требовала все новых и новых подробностей, относящихся к тому, как отец заставлял нас с братом каждый день делать маме всякие маленькие подарки. Даже то, что Актар и Лоэ Клиот погибли во вспышке термоядерного взрыва, она считала последним аккордом их любви. Весь наш разговор шел под ее диктовку и эта маленькая плутовка даже заставила нас обоих читать стихи в ее честь. Хорошо еще, что весь вечер играл корабельный оркестр, а то бы она заставила нас и спеть. Когда же я, пытаясь заставить Вирати спуститься с заоблачных высот на твердую почву, сказал:

– Ви, сестричка, ты так прекрасна, что в тебя готов влюбиться почти каждый из космолетчиков и космодесантников флота. Тебе лишь стоит взять и отправиться на охоту в те места, где эта публика отдыхает.

То тут же получил мечтательно-язвительный ответ:

– Кай, братик, я выйду замуж только за того интара в которого влюблюсь без памяти сама и пусть он только попробует не ответить на мою любовь! Да, кстати, Кай, с чего это ты взял, что я мечтаю выйти замуж за флотского офицера? Это может быть интар, который не служит в космофлоте. Главное, чтобы это он был личностью и не был сопливым мальчишкой! Знаешь, Кай, я так устала в Сартуазе от всех этих юнцов с их липкими руками, дурацкими шуточками и отвратительными манерами. По-моему, у этих придурков не хватит ума затащить в постель даже синтетту. Нет, Кай, это вовсе не обязательно должен быть отважный космолетчик или какой-нибудь герой-космодесантник, я согласна, если это будет звездный торговец, космомонтажник или даже простой администратор.

Сказав это, Вирати с такой страстью взглянула на Оорка, что у меня пробежал холодок вдоль позвоночника, а руки задрожали. Мне захотелось взять в руки какую-нибудь папку, положить эту девчонку на колени и методично отшлепать ее по заднице, как это бывало тогда, когда ей было лет семь-восемь. Только теперь тот милый, маленький сорванец вырос в прекрасную молодую интару, способную вертеть нами обоими, как ей заблагорассудится. В этот момент, повинуясь жесту Вирати, оркестр перестал играть тихую, приятную мелодию и раздались первые аккорды бального танца. Моя шустрая сестричка радостно улыбнулась, глаза ее заблистали и она бросила на Оорка такой просящий взгляд, что тот не выдержал и сам предложил ей первый тур велиара.

Чтобы держать свою сестренку в поле зрения, я переместился к центру зала и пригласил на танец космос-полковника Джейлин Перто, командира отряда космодесантников и первую красавицу "Уригленны". Прижимаясь ко мне всем своим гибким телом, Джейлин чуть слышно шепнула мне на ухо:

– Что, мой адмирал, возникли проблемы? Мне кажется, что малышка Ви положила глаз на этого гражданского генерала? А он красавчик, скажу я вам, мой адмирал. Держу пари, что этот парень не устоит перед ее чарами и вскорости подаст на развод.

Радостно улыбаясь, я зло прошептал ей в ответ:

– Полковник, если я узнаю, что вы приложили руку к тому, кем стала Вирати, а похоже стала она самой отъявленной стервой и опытной искусительницей, настоящим демоном, крадущим души интаров, то вы будете чистить гальюны до своего выхода в отставку!

– Мой адмирал, а может быть она выучилась этому от какого-нибудь синтетта? – Тихо рассмеявшись, жарко выдохнула мне в ухо космос-майор Перто.

Опрокидывая Джейлин в танцевальном па, я прошептал:

– Джейлин, ты же знаешь что Ви никогда не ляжет в постель с синтеттом, она хочет во всем походить на свою мать. Она будет хранить себя для своего мужа и иначе быть не может, ведь именно это, вы все вдалбливали в ее очаровательную головку, чтобы вас всех демоны слопали!

– Значит ты должен признать выбор Вирати, мой дорогой Кайор и не делать попыток встать у нее на пути. – Ответила мне моя подруга, выгибаясь в моих руках своим сильным, отлично натренированным телом.

Закружив Джейлин в вихре велиара, я попросил ее:

– О, Господи, да, ты только взгляни на этого парня, Джейлин! Ведь он ей в деды годится, дорогая. Ты должна мне помочь и каким угодно способом выбить у нее из головы эту дурь, Джейлин.

В ответ я услышал то, чего слышать совершенно не хотел:

– Кай, твой отец был старше Лоэ на триста двадцать четыре года и это не мешало быть им самой счастливой супружеской парой во всей Гегемонии, уж я то это точно знаю.