Над подледным городом уже был построен космопорт, в ангарах которого стояло с десяток небольших, но чертовски проворных космических кораблей-разведчиков, каждый из которых был примерно в десять раз больше наших космоботов. Всего таких кораблей у нас тридцать пять штук и они имеют скорость лишь немногим меньшую, чем наша красавица "Уригленна", название которой в переводе на английский означает не больше, не меньше, как "Очарование".
Большая часть кораблей-разведчиков уже неслась в космическом пространстве, чтобы достичь планет, которые были открыты нами в глубокой древности и определить, являются ли они пригодными для колонизации людьми. Нам требовались спокойные, тепличные миры кислородного типа, подобные Земле и желательно без опасной биосферы. Человеческая раса, как биологический вид, очень устойчива и обладает высокой приспособляемостью, но мы не собирались экспериментировать, определяя пределы ее выживаемости.
На Василия "Уригленна", особенно её размеры и вооружение, произвела большое впечатление. Этот парень удивлял меня своим спокойствием и рассудительностью. Убедившись в том, что Антикриминальный Трибунал намерен очистить Землю от всяческого отребья, он уже ни чему не удивлялся и воспринимал все увиденное, как само собой разумеющееся. Несколько раз я проникал в его сознание и убеждался в том, что действительность не вызывает у него негативных реакций, а свое любопытство и восторги он просто старательно сдерживает, считая, что проявление бурных эмоций лишь уронит его достоинство в моих глазах. Даже свои мысли он старался контролировать и направлять в конструктивное русло, стараясь определить, чем он может быть полезным Трибуналу.
Такой подход Василия к сотрудничеству меня не только полностью устраивал, но и заставлял испытывать к нему искреннее уважение. Мне просто повезло, что первым из жителей Москвы, которому я открыл наш секрет, оказался этот парень. Его отношение ко мне и моим друзьям, заинтересованное и немного ироничное, только укрепило меня в мысли, что я принял правильное решение. Но куда больше меня вдохновляла способность Василия строить далеко идущие планы, которыми он поделился со мной во время недолгого посещения "Уригленны". В первую очередь ему хотелось вернутся на Землю и заняться работой, а все наши чудеса он желал бы видеть позднее, после того, как будет покончено с преступным беспределом и хотя это не было высказано вслух, я неоднократно читал эту мысль в его сознании.
Так и не показав Василию всего, чем хотел его удивить, я вернулся на Землю. Мои помощники уже решили проблему приобретения недвижимости и теперь на вилле, расположенной у озера, суетились со своими роботизированными агрегатами несколько десятков наших техников-строителей. Здоровенное и довольно непрезентабельное здание на глазах превращалось в неприступную крепость. Единственным достоинством этой пятиэтажной громадины, сложенной из красного кирпича, было то, что она стояла, отгороженная небольшим лесом от любопытных взглядов, на земельном участке площадью в полтораста гектар и до ближайшего жилья было километров десять. Это позволило нам устроить базу вблизи Москвы в соответствии с нашими собственными требованиями безопасности.
Не смотря на то, что он не спал почти сутки, Василий решил немедленно приступить к работе и сделал это довольно неожиданным образом. К моему удивлению бывший опер был куда больше обеспокоен вопросами скорее политическими, нежели правовыми и выразилось это в том, что он припер меня, что называется, к стене и принялся истязать вопросами, начав со следующего, который задал несколько насмешливым тоном: