Долгое время мы стояли, глядя друг на друга, с удивлением и недоумением. Поняв, что я должен хоть что-то сказать, я поблагодарил его настолько хорошо подобранными словами, насколько смог подсказать их мне ошеломленный мозг.
Однако выбор слов не имел большого значения, так как он принял мою благодарность вежливым жестом и ответил словами, которые я совершенно не воспринял. Затем, когда я окинул взглядом свое странное окружение, а оно действительно было странным во всех деталях, он замер, гадая, кто я такой и откуда взялся. Тогда я впервые осознал, что все еще держу в руке маленький диск. Перевернув его, я прочитал число — 14. Когда я стоял и смотрел на это самое обычное число, осознание того, что произошло, промелькнуло во мне, и я сказал полувслух: "Так это же Четырнадцатая Земля!".
Примерно в это время мой спутник понял, что я выбился из колеи, потерялся в незнакомом мире, и без видимых колебаний взял на себя роль проводника.
Мы оказались в парке или на территории большого поместья, и он подвел меня к ближайшей скамейке и попросил сесть. Затем он достал из кармана прибор, напоминающий очень маленькие настольные часы. Он держал его в руке, сделал несколько быстрых настроек и, к моему удивлению, начал с ним разговаривать. Очевидно, он давал слушателю какие-то указания, которые я, конечно, не мог понять. Затем он положил прибор обратно в карман, подошел и дружелюбно сел рядом со мной. Почти сразу же по дороге быстро проехал небольшой легкий автомобиль и остановился прямо напротив нас.
Это было довольно удивительное зрелище, поскольку в нем не было водителя и вообще не было достаточно большого отсека для размещения двигателя. Мой спутник сразу же забрался в автомобиль и пригласил меня сесть рядом с ним. Затем, манипулируя маленьким циферблатом, он запустил машину, которая плавно покатилась по дороге. Сразу же мы начали набирать скорость, и я, к своему удивлению, заметил, что на спицах колес появились маленькие реборды. Эти реборды, казалось, ловили воздух и помогали нам двигаться вперед. Затем постепенно два металлических листа начали разворачиваться с каждой стороны машины, образуя два крыла, каждое из которых было жестко крепилось сверху двумя рядами Х-образными стойками, напоминающие разборную подставку для настольного телефона. Теперь казалось, что мы лишь слегка касаемся земли.
Вскоре мы подъехали к густому лесу, и пока я размышлял, где же здесь может пролегать дорога, мы без рывка оторвались с земли и полетели над ней. Мы не спускались на землю до тех пор, пока не достигли места назначения.
Мы приблизились к городу и пролетели мимо многих транспортных средств, похожих на наши. Когда мы приблизились к большому зданию, в какой-то степени похожему на современный отель, но гораздо более богато украшенному, мы спустились вниз и заскользили по гладкой широкой улице. По этой улице проходило множество людей, которые с живейшим интересом наблюдали за мной. Все они были босыми или носили на ногах только сандалии, а их одежда, похоже, состояла из одного одеяния. Оно была из довольно прочного, но очень легкого материала и напоминало мне детский комбинезон. Оно сидело очень свободно и заканчивалось на локтях и коленях.
Мой спутник провел меня в просторный холл, а оттуда в небольшую, но элегантную библиотеку, где находилось несколько десятков человек, поглощенных, как я понял, научной аппаратурой. Мой гид окликнул их очень веселым голосом, и все они собрались вокруг нас несколько взволнованные и принялись обсуждать меня, и особенно мою одежду, которую они очень тщательно изучали. Мой спутник выставил меня напоказ в заметной собственнической манере. Я понял, что они называли его Аконом.
После довольно продолжительной дискуссии Акон взобрался на стул и произнес небольшую речь. Он сопровождал эту речь жестами, то в сторону остальных, то в мою сторону. Я предположил, что он представляет меня, и поэтому, когда он закончил, я поклонился, улыбнулся и постарался выглядеть непринужденно, что вызвало у окружающих немалое веселье, причину которого я узнал только спустя некоторое время.
Затем Акон и еще двое других провели меня в личные покои и, продемонстрировав различные бытовые приспособления для моего удобства, удалились, чтобы через несколько минут вернуться с обильным и вкусным ужином, который они поставили передо мной, и ушли.
Я был голоден, я очень устал и так поражен и сбит с толку, что был только рад остаться в одиночестве. Еда оказалась очень вкусной. Она была довольно разнообразной, но я не мог определить, из чего состояло то или иное блюдо. Не было ни мяса, ни овощей в натуральном виде. Все казалось отлитым в формах, как промышленные продукты.