Я очнулась в кабинете Стрельцова. Там какое-то оживление. Стоило мне приоткрыть глаза, как над ухом тут же раздалось:
– Она очнулась.
– Все вон, – голос Стрельцова гремит так, что вздрагиваю.
Он сидит за своим столом, не встаёт, но выражение лица что впору бежать.
– Откуда ты взялся на мою голову с Карой, – всхлипнула я, понимая, что охота продолжается.
И преступникам плевать, что нас две сестры. И что я не ее копия. Пытаюсь сесть, но тело словно желе. Вот тебе и стресс, Лисицына. Ничего ты в этом мире не стоишь.
– Я откуда взялся? Ты охуела?
Стрельцов поднимается на ноги и смотрит на меня так, что холод по спине идёт.
– Влад мёртв.
Глава 17
Я вжимаюсь в спинку дивана так сильно, что думаю она меня должна поглотить. Но этого не происходит. Я смотрю на Рустама бешенными глазами и не знаю, как правильно подобрать слова.
– Растяжка? В моей квартире?
– Застрелили у подъезда, целились в тебя. Прокатилась домой? Накушалась свободы?
– Прости, – слезы брызгают из глаз.
Я стараюсь не выть белугой, потому что ему это слушать сейчас точно не кайф. Зажимаю рот ладошкой и подавляю свои гадкие эмоции. Смотрю ему в холодные глаза и трясусь от страха.
– Не прощу. Потому что надо слушать, когда тебе говорят люди, которые понимают, о чем говорят. Этот труп на тебе, не на Каре. Ты была в курсе в каком пиздеце, когда отказалась от помощи и поперлась искать приключений. Это был твой выбор, живи с последствиями.
Рустам окидывает меня бешеным взглядом и идет к двери.
– Зачем тогда опять я здесь? Пусть меня грохнут, и ты успокоишься! – ору ему в спину и вообще плохо соображаю, что уже два дня за мной ведётся тотальная охота. Только цели у охотников разные. И плевать им на то, что я не такая сука, как моя сестрица.
– Я сейчас тебя сам грохну и успокоюсь, – возвращается, хватает меня за шею, приподнимает на уровень своего лица.
И мне кажется впервые сквозь злость и дикое бешенство в его взгляде пробиваются эмоции. Страх? Словно ему не все равно. Только с чего?
– Лучше закрой рот и заройся где-нибудь, чтоб я тебя не видел, а то выебу так, что ходить не сможешь, – вместе с угрозой в голосе словно скользит мольба.
Смотрю ему в глаза и не шевелюсь. Уже ниже пасть, чем я пала, не смогу. И хоть не я причина всех его бед, я почему-то расплачиваюсь собой.
– Если тебе станет легче, то сделай это, – хриплю ему в лицо и даже не пытаюсь вырваться.
Отталкивает меня от себя. Скользит по моей фигуре слишком плотоядным взглядом, а затем пулей вылетает из кабинета.
Слышу его голос и второй голос, и затем в кабинет заходит его друг мент, которого я видела в ночь нападения в городе.
– Марина, вам лучше присесть. Разговор наш будет долгим и не самым приятным.
Беляков посвящает меня в курс дела, обрисовывая ситуацию со всех сторон. И я понимаю, что сестрица намерено подставила меня, сбивая с себя след. Ей было наплевать, что меня убьют.
– А вас и убили бы, если бы не Стрельцов и его люди. Мы начали расследование, и вам полагается защита, но пока безопаснее всего вам будет оставаться здесь.
– Я вас услышала.
Не знаю почему, но я на эмоциях обняла этого огромного мужчину и сдала в объятиях. Перед ним я не чувствовала того страха, который вызывал во мне Рустам.
Его мой жест удивил, он неловко похлопал меня по плечу и сказал.
– Все будет хорошо. Ещё один дружеский совет. Избегайте хозяина дома дня два-три по возможности, пока организуют похороны. После он перегорит и уже не будет выглядеть так пугающе.
Больше он мне ничего не говорит, выходит из кабинета. Но я не остаюсь одна. Следом заходит какая-то женщина.
– Позвольте я провожу вас к себе?
– Да, конечно, спасибо, мне нужна ваша помощь.
Я протягиваю руку женщине и заставляю себя начать передвигать ноги. Это сложно.
– Марина. А вас как звать?
– Лариса. Я буду приезжать несколько раз в неделю и помогать вам по дому.
Женщина проводит меня в уже знакомую комнату, и тактично оставляет меня одну.
Все так официально и без лишних сантиментов. Сразу виден приказ лишнего не болтать. Что же, я не буду навязываться, чтобы в очередной раз не подставить человека.
Я заставляю себя отправиться ванную, хотя глаза жадно ищут кровать. Хочу просто свалиться посреди матраса и спать. Стать так долго, чтобы все рассосалось и стало другим, более мирным и приятным.
Яростно тру себя мочалкой. Овца. Доигралась? Что себе доказала? А ничего. И это чудо, что я выжила. В следующий раз такого шанса может не быть.