– Пфф, ты меня не обидишь, потому что это будет вкусно, даже в таком состоянии.
У него удивительно хорошее настроение, впервые такое наблюдаю. И мне это нравится. Большой и сильный Стрельцов сама душка, когда не козлится.
– Тебе идёт быть весёлым и таким наглым болтуном.
Смеюсь и вытираю руки. Наконец-то есть возможность отварить первую порцию пельменей. Пусть этот суровый мужчина слопает мою стряпню и получит вкусовой оргазм.
– Я говорил тебе, что могу быть душкой, если со мной по-хорошему, ты же как золотая антилопа копытцами била, – хмыкнул он, глядя на меня и ненадолго замерев взглядом на губах.
Опустил взгляд на пельмени и нетерпеливо уточнил:
– Долго ждать еще? Не терпится вкусить этот шедевр.
Я немного раздосадовалась. Это со стороны все выглядит так словно мы тысячу лет друг друга знаем и ладим. Но тот страх, который я пережила в первый день по его милости, никогда не забуду.
– Ищи масло в морозилке, а я уже загружаю твою порцию.
Я ловко отвариваю пельмени и ставлю тарелку перед Рустамом.
– Сметана, перец?
– Сейчас проверим, – накалывает пельмень на вилку, пробует, смакует и смотрит на меня. – Вкусно, – выдает свой вердикт, а потом добавляет, – хоть ты женись на тебе теперь, – губы искривляются в ухмылке.
– Ага, – вовремя захлопываю рот, чтобы гадость не сказать.
Пусть человек и дальше пребывает в хорошем настроении.
– Приятного аппетита.
– Согласна значит? – подтрунивает. И сам закрывает тему. – Спасибо. Наложи себе и поешь. Мне нужно будет отъехать в город и проконтролировать некоторые нюансы и поставки, если тебе что-то нужно дай знать.
Он уехал после того, как мы пообедали, и снова вернулся очень поздно. А впереди нас ждало это пока непонятное мне мероприятие, от которого не знаю, чего ждать.
Глава 21
– Ты какой-то взмыленный, дружище.
– Она пельмени готовит, – отвечаю обреченным голосом.
– Кто? – не понимает Беляков, отрываясь от дела, которое листает.
– Марина. Пельмени домашние готовит. Сама, вручную. Для меня.
– Ого. Да ты впечатлен больше, чем минетом с глубокой глоткой, отрадное зрелище.
– Заткнись, – бурчу беззлобно, сделав глоток виски.
– Не заткнусь. Ты неделю бабу кошмаришь и у меня с ума сходишь. Не дело, Рус.
– Она сама просила к ней не прикасаться, забыл?
– И потом четыре раза кончила в руках пьяного остолопа.
– Зря рассказал.
– Возможно. Но когда вы оба признаете, что что-то мутится, миру станет легче. Я тебя таким не видел с… Да бля никогда не видел? Тебе нравится телка, ты ее наяриваешь, у тебя этот сценарий с пятнадцати работает, а на лисичке дал сбой.
Легко ему говорить. Девчонка лично, своим порочным ротиком, попросила не принуждать её к сексу, я не долбанный маньяк-насильник. Да, ее тело отвечало мне каждый раз, и щедро, но я это умею. И мне это не интересно. Я хочу, чтоб ее голова хотела меня. Чтобы она хотела меня. А не вот эта непонятная возня со злым сексом или сексом из милости, потому что я хозяин дома, в котором она вынуждена прятаться.
Сука Кара подставила сестричку по всем фронтам. Марина не знает, что эту неделю мы плодотворно работали с Беляковым, чтобы инсценировать ее смерть. Ей все равно придется менять имя и документы, если вернется к нормальной жизни, когда поймают ее злобную сестру. Так хоть хвост бандитов сбили со следа и теперь все в поисках той сестры, что надо – Кары.
– Это не сбой, – выдыхаю, затянувшись сигарой, которую крутил в пальцах.
– Он самый. Ты не супермен, чтоб подставиться за телку, которая тебе не интересна. И не пизди про секс, этого у тебя всегда хватало. Актрисулька, что наняли на роль Марины, тебя взглядом насиловала, ты на нее даже не посмотрел. Рус которого я знаю выебал бы ее между делом. Этого парня перед собой я не знаю. Но он мне заочно нравится.
– Иди нахуй. Завтра не опаздывай. И романтическую хуйню эту оставь здесь и на прием не тащи, а то всеку, – затушил сигару и поднялся на ноги. – Поздно, поеду. По Кире глухо?
– На дне. Возможно карьера уже, потому что как живая телка может прятаться от кучи бандитов и полиции, которая ее ищет, ума не приложу. Лучшие умы пашут. А она как детей всех делает.
– Пусть пашут лучше.
Не хочу больше говорить о ней. Мне неприятно вспоминать ее. Анализируя сейчас прошлое, понимаю, что она так искусно обслуживала мой член, что затмила разум. Но ничего больше не было. Хитрая – да, не зря лиса. Но какая же мерзкая, лживая и беспринципная тварь.
У девушки у меня дома ее лицо. И совершенно другой характер. Она наивная, искренняя, живая. А я имел ее, как шлюху, с которыми спал. Неправильно это.