Тебе нравилось слушать, как отец играет?
Очень. Его игра сопровождала меня, сколько я себя помню. И была частью жизни семьи, в сущности, до самой смерти отца. Уже когда он жил с нами в Америке, мы купили рояль, чтобы доставить ему удовольствие, и он играл почти каждый вечер. Говорил, что для внуков — мол, пускай дети засыпают под хорошую музыку. Это было чудесно.
Отец был не только композитором, но и юристом.
А также преподавал историю обществознания и философии. Просто человек Возрождения.
Он был сыном адвоката. Его отец, мой дедушка, Адольф Гросс, держал в Кракове юридическую контору. Незадолго до Первой мировой войны дед был избран от краковской еврейской курии в Австро-Венгерский парламент — это называлось Государственный совет, Рейхсрат[1]. Во время первого мандата дедушка не стал вступать в Польское коло[2] и остался, подобно своему другу Томашу Масарику, так называемым «диким» депутатом. Они вместе что-то организовывали.
Дедушка основал в Кракове Партию независимых евреев (насколько я понимаю, она была противопоставлена всем прочим еврейским партиям), стал одним из основателей первой в Галиции светской женской гимназии (краковская гимназия имени Эмилии Плятер) и даже издавал еженедельную газету на польском языке. Годовую подшивку этого издания, переплетенную и подаренную мне в Нью-Йорке дядей, я ухитрился потерять во время одного из бесчисленных переездов. Ужас!
Единственное, что осталось от этой газеты (она называлась «Еженедельник»), — выдержка из текста Масарика о «самом надежном средстве от антисемитизма»: «Не напивайся, не играй в карты, экономь и будь прилежен в своей профессии, тогда тебе не придется публично возмущаться евреями, бить окна их домов, а потом заходить с черного хода и просить в долг».
Ты считаешь это удачным рецептом?
Мне кажется, он немного устарел, потому что антисемитизм процветает в Центральной Европе и в отсутствие евреев, то есть без необходимости просить у них в долг…
Возвращаясь к дедушке Адольфу — он ведь был общественным деятелем, верно?
О да! Так же, впрочем, как и его брат Даниэль Гросс — в тридцатые годы сенатор Польской социалистической партии, а кроме того — многолетний председатель Больничной кассы[3] и бургомистр города Бяла. Немцы убили его в Освенциме в 1942 году.
В Кракове установлена памятная доска в честь Адольфа Гросса — если не ошибаюсь, на улице Колетек, в очень красивом месте, напротив Вавеля, где расположены несколько корпусов основанного дедом рабочего кооператива — Всемирного общества строительства дешевых жилых домов для рабочих. Трое его сыновей, в том числе мой отец, стали юристами.
Твой отец защищал, в частности, Владислава Бартошевского[4], о чем тот упоминает в своей книге «Интервью-река»: «Это меня поражало и поражает до сих пор — трое судей <…>, стопроцентные, коренные поляки, вынесли мне суровый приговор за якобы шпионскую деятельность, в то время как мужественно защищал меня адвокат Зигмунт Гросс, поляк отнюдь не стопроцентный, а точнее — представитель польской интеллигенции еврейского происхождения».
Отец защищал также членов Польской крестьянской партии на послевоенных процессах, например, Станислава Межву[5], ранее осужденного во время московского «процесса шестнадцати»[6].
Отец тебе рассказывал об этих процессах?
Совсем немного. На политических процессах он не специализировался. Просто защищал знакомых, нуждавшихся в помощи. Но как раз с Бартошевским связана одна история, которую отец мне рассказал, — теперь, спустя годы, она кажется забавной, но тогда могла кончиться плохо.
Расскажи.
Бартошевский был знаком с моей матерью еще со времен подполья — она работала в Бюро информации и пропаганды Главного штаба Армии Крайовой[7]. И вот отец приходит к Бартошевскому в тюрьму (напоминаю, речь идет о сталинских временах), в какую-то комнату для допросов, где перед процессом узникам разрешали встречаться с адвока-тами. Бартошевский, увидев наконец знакомое и доброжелательное лицо, радостно и громогласно, по своему обыкновению, восклицает: «Как там пани Ханночка?» Отец буквально утратил дар речи. На протяжении всего сталинского периода он оберегал мать от заполнения всяких анкет, в которых пришлось бы сообщить, что она была в АК, и тут вдруг — в прослушиваемом помещении! — Бартошевский выдает такое… К счастью, все обошлось.
1
Двухпалатный законодательный орган, парламент австрийской части Австро-Венгерской монархии (1867–1918).
4
Владислав Бартошевский (1922–2015) — польский историк, публицист, дипломат, государственный деятель, министр иностранных дел Польши (1995), Праведник мира. В декабре 1949 г. был (повторно) арестован и приговорен к восьми годам тюрьмы по ложному обвинению в шпионаже. В 1954 г. освобожден в связи с болезнью, в 1955 г. реабилитирован.
5
Станислав Межва (1905–1985) — адвокат, деятель Польской крестьянской партии. Выступал в качестве защитника во время судебных процессов над участниками крестьянского бунта 1937 г. В 1940 г. вошел в состав подпольного Краковского межпартийного комитета. Был арестован НКВД, вывезен на Лубянку, приговорен к четырем месяцам заключения, освобожден в августе 1945 г., снова арестован в 1947 г. и приговорен к 10 годам заключения. Освобожден в 1953 г.
6
Показательный судебный процесс над шестнадцатью высокопоставленными лидерами антисоветского и антикоммунистического польского движения сопротивления, проводившийся советскими властями в Москве
18–21 июня 1945 г. Советская сторона пригласила польских лидеров под предлогом обсуждения их возможного вхождения в состав правительства послевоенной Польши, предоставив им гарантии безопасности, однако в нарушение договоренностей они были арестованы НКВД и доставлены в Москву, где впоследствии бóльшая часть из них были осуждены по обвинению в различных «преступлениях» против Красной армии. В 1990 г. Верховный суд СССР реабилитировал осужденных, прекратив дело за отсутствием состава преступления.
7
Подпольная военная организация, действовавшая в 1942–1945 гг. в пределах довоенной территории польского государства, а также в Литве и Венгрии. АК была основной организацией польского сопротивления, боровшегося против немецкой оккупации. АК подчинялась польскому правительству в изгнании и Верховному главнокомандующему Польских вооруженных сил, находившемуся в Великобритании. После войны многие члены AK были репрессированы.