Ян Чжан сонно приподнял голову и долго смотрел на Ян Чжинсена, прежде чем осознал, что перед ним его отец. Ян Чжинсен подхватил мальчика под мышки и поднял со ступенек. Поискав в кармане ключи, спросил:
– Свои, я так понимаю, ты опять потерял?
Ян Чжан кивнул, потирая глаза костяшками пальцев. Лямки рюкзака сползли и мешали мальчику поднять руки, поэтому он низко наклонил голову. Ян Чжинсен поправил рюкзак, резко поддернув лямки сыну на плечи. Ян Чжан пошатнулся и едва не упал, но сразу выпрямился и покорно последовал за отцом к лифту.
В апартаментах на восемнадцатом этаже Ян Чжинсен снял обувь, бросил пиджак на диван и уже собирался что-то сказать, как зазвонил домашний телефон.
Выругавшись себе под нос, он поднял трубку:
– Алло? Да, это отец Ян Чжана… А, добрый вечер, господин… Что? Сколько, вы говорите, стоил рюкзак вашего сына?.. Да-да, я понял. Я разберусь… Прошу нас простить. Я непременно зайду к вам лично принести извинения. До свидания.
Ян Чжинсен повесил трубку и громко крикнул:
– Ян Чжан!
Мальчик медленно вошел в двери гостиной. Он до сих пор не переоделся, даже не снял рюкзак и ботинки. Но прятаться от отца вроде не собирался.
Ян Чжинсен поднял сына и осторожно переставил в самый центр комнаты. Снял с него рюкзак и повертел в руках.
Рюкзак был самый обыкновенный – с надписью «Ультра», отпечатанной неоновыми буквами. Дешевая ткань истрепалась на швах, на ней пестрели чернильные пятна разных форм и размеров.
– Это твое? – Ян Чжинсен потряс рюкзаком, так что книги и пенал внутри загремели.
Ян Чжан не отвечал, стоя с опущенной головой.
– Говори! Твое или нет? – Ян Чжинсен толкнул мальчика в плечо.
– Нет, – тихо произнес сын.
– Зачем ты заставил другого поменяться с тобой рюкзаками? А? Ты хоть знаешь, сколько стоил твой? А этот? – Ян Чжинсен в ярости швырнул рюкзак на пол. – Да что с тобой такое?
Внезапно Ян Чжан поднял подбородок. Лицо его было спокойным – он даже улыбался.
– А мой рюкзак ты узнал бы?
Ян Чжинсен остолбенел. Взревев, он занес руку и залепил сыну увесистую пощечину.
От удара легкое тело Ян Чжана завалилось набок, и он с громким стуком упал на пол. Разъяренный, Ян Чжинсен наклонился и за рукав дернул его вверх, собираясь ударить снова.
Из носа и разбитой губы Ян Чжана текла кровь. Он слабо отбивался, выгибая шею, а потом крикнул, глядя на стену гостиной:
– Мама! Мамочка!
Жалобный голос заставил Ян Чжинсена замереть с занесенной для удара рукой. Непроизвольно он перевел взгляд на стену. Жена смотрела на них с портрета в черной рамке, и в ее глазах ему почудилась мольба.
Мужчина ослабил хватку, и Ян Чжан повалился на пол. Он свернулся в клубок и продолжал тихонько плакать, бормоча:
– Мамочка… Мамочка…
Ян Чжинсен стоял над ним с беспомощно повисшими руками, ловя воздух ртом. Когда он снова смог нормально дышать, то указал сыну на его спальню:
– Иди к себе! Сегодня останешься без ужина.
Ян Чжан неловко поднялся с пола, прошел к себе в комнату и захлопнул дверь.
Ян Чжан сидел тихонько, не включая свет изредка оглашая темноту сдавленными всхлипами. Постепенно он перестал плакать, слезы на острых скулах подсохли. Он тихонько потрогал горящее лицо, на котором уже проступали выпуклости – следы отцовских пальцев.
Мальчик был спокоен – он не казался ни напуганным, ни сердитым. Он продолжал ощупывать след пощечины и прислушиваться к звукам из гостиной.
Наконец там заскрипел диван, с которого встал отец. Раздались тяжелые шаги в сторону спальни, потом хлопнула дверь, и все стихло.
Ян Чжан не шевелился. Просто сидел, внимательно слушая, пока не стало ясно, что отец спит. Тогда он соскользнул с кровати на пол и забрался под нее. А мгновение спустя вылез наружу, держа в руках небольшую металлическую коробочку. Сел, прислонившись к кровати спиной, и откинул крышку. Внутри лежали припасы – остатки разной еды. Там было несколько кусков хлеба, раскрошенное рисовое печенье, половина сосиски, начатая упаковка крекеров и несколько стаканчиков пудинга. При свете луны, лившемся в окно, мальчик покопался в коробочке, что-то достал оттуда и положил в рот. Он жевал не медленно и не быстро – размеренно, неотрывно глядя в угол комнаты.
Покончив с едой, Ян Чжан вернул коробочку на прежнее место под кроватью, стряхнул с себя пыль и стал готовиться ко сну. Раздеваясь, нащупал что-то твердое в кармане куртки. Вытащил оттуда ключи на связке, разложил их на ладони, немного с ними поиграл, а потом подошел к окну и широко его распахнул.
Прохладный ночной воздух освежил разгоряченное лицо. Мальчик сделал глубокий вдох, размахнулся и швырнул ключи в темноту. Высунулся из окна, но внизу было черным-черно, и он не смог ничего разглядеть. Мгновение спустя до него донесся тихий звон. Слегка разочарованный, Ян Чжан бесцельно таращился в ночь. В нескольких квартирах в здании напротив еще горел свет; сквозь занавески на окнах видны были люди, ходящие взад-вперед.