Я вздохнула.
– Все оттого, что я русалка, – прошептала я.
– Все оттого, что ты «украла» у нее сына, – поправила меня Файруза. – Во всяком случае, она так решит. Но бабушка твоего избранника, прежняя Кервельская Целительница, может очень вам помочь в этом вопросе.
Я опять расширила глаза.
– Но ведь она, сколько мне известно, мертва уже много лет, – недоуменно произнесла я.
Владычица развела руками.
– Это совершенно не мешает призраку Мариссы запросто являться к своим безутешным родственникам, чему они, между прочим, несказанно рады, за единственным исключением. Так что вероятность вашей встречи достаточно велика. Но не бойся, она очень тепло к тебе относится.
Сказать, что я удивилась, значит, ничего не сказать.
– Откуда ты знаешь?! – пролепетала я.
Царица пожала плечами.
– Ну, во-первых, мы знакомы, и я с уверенностью могу сказать, что ты – девушка из ее списка, – пояснила она. – И, во-вторых, она присматривает за внуком, а стало быть, знает и о тебе. Она приходила к нему уже после моего визита и самолично приказала оградить тебя от происков королевы. У твоей свекрови и свекрови твоей свекрови отношения были довольно сложные. Пусть Миркус сам тебе расскажет.
Я сидела, открыв рот. Оказывается, мало я беспокоилась, помимо живых родственников у моего принца еще и не совсем живые имеются.
– Не напрягайся, малышка, – читая мои мысли, успокоила Файруза. – Уверяю тебя, любовь и дружба трех женщин из рода Ок’Мена тебе обеспечена. А без благосклонности Дилиссии ты как-нибудь проживешь. И вот еще что: законы престолонаследия окменского королевства останутся незыблемы, каждый сын унаследует своему отцу.
Она многозначительно посмотрела мне в глаза, и я все поняла.
– Ты хочешь сказать…– прошептала я.
– Вот именно, – кивнула мудрая чародейка. – Следующим королем Окмены будет твой муж. Так что терзаться чувством вины совершенно излишне.
Слезы облегчения и радости так и хлынули из моих глаз, и я уткнулась в ее плечо.
– Успокойся, рыбка, – гладя меня по спине, ласково проворковала бабушка. – Последнее время у тебя глаза постоянно на мокром месте. Я тебя не узнаю.
Я послушно вытерла щеки.
– Спасибо, родная, – сипло поблагодарила я.
Файруза нежно поцеловала меня в лоб.
– Все для тебя, – улыбнулась она, вставая.
Владычица уже почти исчезла, когда в голову мне пришел еще один вопрос.
– Как будут звать моего сына?
– Так, как ты его назовешь, – улыбнулся бестелесный голос и пропал.
Спустя полчаса мамуля застала меня за предрассудительным занятием, я прыгала на постели, хохоча и размахивая подушками, зажатыми в обеих руках. Пружины скрипели, подбрасывая меня вверх, отчего я смеялась еще громче. Родительница некоторое время наблюдала за этим безобразием, а потом возмутилась:
– Дочь моя, надеюсь, это временное помутнение рассудка, – притворно строгим тоном произнесла она. – Я в курсе тех новостей, что сообщила тебе бабушка, и понимаю твое состояние, но всему же есть предел.
Я бросила подушки, спрыгнула с кровати и, подлетев, закружила ее по комнате.
– Мамочка, я так счастлива, – напевала я.
Луджин перестала играть в суровую воспитательницу и ласково улыбнулась.
– Амира, мы с твоим отцом раздираемы противоречивыми чувствами, – призналась она. – С одной стороны, мы бесконечно рады за тебя, а с другой – нас обоих ужасает мысль о расставании, – она погладила меня по плечу.
Я прижалась щекой к ее щеке.
– Вы в этом не одиноки. Я такая же счастливая страдалица. Одна моя половинка восторженно визжит, вторая – безутешно плачет. А еще я очень боюсь прийтись не ко двору, хотя Владычица успокаивала меня, как могла.
Мама покрепче прижала меня к себе.
– Все у тебя будет хорошо, девочка моя, – пообещала она. – А пока собирайся, только что прибегал гонец, твой жених и твой брат приглашают тебя на морскую прогулку.
Я смотрела на Миркуса и не могла насмотреться. Мир и покой разливались по моей душе. Я опять чувствовала себя целой. И счастливой. Потому, что мой избранник с восторженной нежностью любовался мной.
Шариф снисходительно поглядев на нас, уселся спиной, наблюдая за гребцами, мерно поднимающими весла. Какое счастье, что у меня самый понимающий и тактичный брат на свете.
– Как тебе спалось? – негромко спросил жених.
Я пожала плечами.
– Беспокойно, – призналась я. – Мысли тревожные одолевали.
Миркус напрягся.
– Какие?
Я посомневалась, но все-таки ответила.
– Я думала о том, как меня примут твои родные. Им ведь может не понравиться моя родословная, – прозрачно намекнула я.