ЛЕФ 1923 № 2

(Декларация Лефа – «Кого предостерегает Леф»).

На основании вышеизложенного…

4. – О «лирике».

Всем поэтам дня нужно крепко-на-крепко запомнить властный «Приказ № 2 по армии искусств» хорошего поэта Владимира Маяковского, изданный им, кажется, в промежутке между «Люблю» и «Про это»:

  Это вам –
прикрывшиеся листиками мистики,
лбы морщинками изрыв –
футуристики,
имажинистики,
акмеистики,
запутавшиеся в паутине рифм!
  Это вам –
на растрепанные сменившим
гладкие прически,
на лапти – лак,
пролеткультцы,
кладущие заплатки
на вылинявший пушкинский фрак!
  Это вам –
пляшущие, в дуду дующие,
и открыто предающиеся,
и грешащие тайком,
рисующие себе грядущее
огромным академическим пайком!
  Вам говорю
я –
гениален я или не гениален,
бросивший безделушки
и работающий в Росте –
говорю вам –
пока вас прикладами не прогнали:
бросьте!
  Бросьте,
забудьте,
плюньте
и на рифмы,
и на арии,
и на розовый куст,
и на прочие мелехлюндии
из арсеналов искусств!
  Кому это интересно,
что «ах-вот, бедненький,
как он любил
и каким он был несчастным!»
Мастера,
а не длинноволосые проповедники
нужны сейчас нам!..

Золотые слова!

Оказывается только, что написаны они не между «Люблю» и «Про это», а в бытность поэта еще в Роста, когда он не был так «общепризнан» и столь… парнасен.

Были бы эти слова и еще убедительней, если-бы сам Маяковский много меньше словоизлиял о «бедных» и «несчастненьких», страдающих от любви.

Возьмем недавнюю огромную поэму:

– «Про это!»

– «Посвящается ей и мне»…

Чувствительный роман… Его слезами обольют гимназистки… Но нас, знающих другое у Маяковского и знающих вообще много другого, это в 1923 году ни мало не трогает.

Здесь все, в этой «мистерии» – в быту. Все движется бытом. «Мой» дом. «Она», окруженная друзьями и прислугой. Томная. «Быть может, села вот так невзначай она». «Лишь для гостей, для широких масс». Танцует уанстеп. «А пальцы» – ну конечно же! – «сами в пределе отчаянья, ведут бесшабашье над горем глумясь». Это – «она». А «он» – подслушивает у дверей, мечется со своей гениальностью от мещан к мещанам, толкует с ними об искусстве, сладострастно издевается над самим собой («слушали, улыбаясь, именитого скомороха», – «футурист, налягте-ка!»), и – умозаключает:

– «Деваться некуда»!

Воистину – «деваться некуда»: весь вольный свет кольцом быто-мещан замкнулся! В 1914 году поэт был более зорким, и его «герой» знал «выход»…

Раз «деться некуда», остается одно – идти по привычной дорожке: рваться в вечность, возноситься на небо, разгуливать на ходулях по крышам Парижей и Нью-Йорков, беседовать с Большими Медведицами, и т. д. В 1915-16 году это было убедительно, – ну, а в 1923 году просто ненужно.

Когда в 1914 году лирический «Маяковский», в остервенении, запросто беседовал с «господином богом» – это звучало дерзко и даже гордо. Но – тогда еще не было недоуменного «Люблю», и тот период и позднейший – нам понятен и дорог. Пусть это был еще индивидуализм, но – индивидуализм героический. С тех пор… – во-первых, многое переменилось, а главное – «герои и толпа» переменились местами…

И еще – последнее: в конце, мол, поэмы «есть выход». Этот выход – вера, что «в будущем все будет по другому», будет какая-то «изумительная жизнь»:

«Пусть во что хотите жданье удлиняется –
вижу ясно,
ясно до галлюцинаций,
до того, что – кажется –
вот только с этой рифмой развяжись,
и вбежишь
по строчке
в изумительную жизнь»!

Я думаю, что это – вера отчаяния, от «некуда деться», и – очень далекая от вещных прозрений 14-го года. Не выход, а безысходность.

5. Заключение.

Какое же «левое» искусство уже не нужно сегодняшнему дню? И – какое левое искусство, наоборот, мы ищем?

Вот – вопросы, к которым все не безразличные к искусству диалектики коммунисты должны подходить все плотнее и плотнее.

Настоящая статья моя построена скорее по отрицательному признаку, и потому я просто физически не смогу ответить здесь толком на второй вопрос.

Дело не в том, конечно, какое еще искусство нам нужно создавать, а в том, какие элементы наличного искусства нужно собирать и культивировать. Это – особая и, не только тонкая и сложная, но и в достаточной мере громоздкая, задача. В силу – целому журналу.