Эш удовлетворился моим ответом, потому что я почувствовала, что с моих глаз сняли повязку, и я слушала Сэнди, пока она рассказывала мне, что она собирается сделать, пока я нахожусь на ее попечении. Я не следила за временем, но, по-моему, я находилась в комнате, куда привел меня Эш, минут сорок или около того, пока она наносила мне макияж и завивала мои волосы плойкой, а затем заколола их и заплела что-то вроде косы.
Я нарушила правило и попыталась вытянуть какую-либо информацию из Сэнди, но она очень серьезно отнеслась к тому, что Эш заставил ее дать обет молчания.
Когда она попросила меня встать, я встала. Она снова осторожно надела повязку мне на глаза, но намного свободнее, чем раньше, чтобы не размазать макияж. После того как Сэнди вышла из комнаты, я подпрыгнула от испуга, услышав знакомые женские голоса.
— Брона? — спросила я. — Адо, Кила, Лана? Это вы?
— Ага, — прощебетала моя сестра.
Я вздохнула с облегчением.
— Что, черт возьми, происходит?
— Это сюрприз, — заявила Эйдин. — И не спрашивай ничего.
— Что? Почему? — спросила я.
— Никаких вопросов! — съязвила она.
— Подружки, ну давайте! — взмолилась я.
— Ты не получишь от нас никакой информации, Бран, так что заткнись. — Кила усмехнулась, заставив меня стонать.
— Ладно, прекрасно, — проворчала я. — Что вы четверо здесь делаете?
— Мы должны помочь тебе одеться, — ответила моя сестра, и, судя по ее тону, кажется, она готова была заплакать.
— Брона? — надавила я. — Ты в порядке?
— Она в порядке, — прощебетала Аланна. — А теперь давай снимем с тебя рабочую форму и переоденем.
Я знала, что лучше не задавать вопросов, поэтому махнула рукой, чтобы они покончили с этим. Я была чертовски унижена, когда меня раздели до наготы, и я использовала свои руки, чтобы попытаться сохранить хоть какое-то приличие. Видимо, новое нижнее белье, купленное для меня, очень важно.
Когда я надела нижнее белье, Эйдин надела что-то на мое бедро, что заставило меня задаться всевозможными вопросами, но она сказала, что если я перестану задавать вопросы, то скоро все узнаю.
Я молчала, пока они не заставили меня надеть каблуки, затем открыли мою коробку — я, черт возьми, слышала, как они ее открывали — и надели на меня платье, которое, я почти уверена, было внутри.
— Оно не помялось, — произнесла моя сестра с облегченным вздохом. — Слава Богу.
Они надели на меня платье, оно оказалось плотно облегающим и длиной до пола. Я провела руками по платью, на ощупь оно было очень элегантное, и я спросила:
— Это кружево?
— По большей части так и есть, — ответила Аланна.
Я вздрогнула, когда сестра застегнула ожерелье на моей шее, но улыбнулась, когда она поцеловала меня в щеку. Она убрала повязку после того, как я пообещала не открывать глаза, но это было очень тяжело, потому что я слышала, как все всхлипывают.
— Ладно, почему вы все, черт возьми, плачете? — нетерпеливо спросила я. — Что происходит?
— Ты выглядишь прекрасно, — прошептала Брона. — Совсем как ма.
Как наша мама?
— Брона, что такое…
— Пойдем с нами, — прервала она меня. — Пора.
Пора для чего?
— Я сейчас взорвусь, — произнесла я, хватаясь за руки, которые держали мои предплечья.
Мы прошли максимум двадцать шагов, затем остановились, и сестра сказала:
— Сейчас мы войдем внутрь, и когда ты услышишь звук закрывающейся двери, я хочу, чтобы ты открыла глаза, и когда будешь готова, последовала за нами.
— Последовала за вами куда? — спросила я свою сестру.
Я услышала стук каблуков, затем звук закрывающейся двери. Я вздохнула и покачала головой, прежде чем медленно открыть глаза. Я чуть не выпрыгнула из своей кожи, когда передо мной оказалось зеркало в пол, и в отражении была... я.
— Боже мой, — прошептала я и прикрыла рот рукой.
Я осмотрела себя, прикоснулась к платью и ожерелью на моей шее. Ожерелью моей матери. Я бы узнала его где угодно. Серебряное с бриллиантами, в замысловатом узоре. Я помню, как восхищалась им в детстве и всегда умоляла маму позволить мне его надеть.
«Однажды, милая. Однажды, когда ты станешь достаточно взрослой, чтобы понять значение бриллиантов, ты сможешь носить их вечно».
— Думаю, этот день настал, ма, — сказала я вслух, зная, что она прямо сейчас рядом со мной.
Я чувствовала ее. Как и своего отца.
С комком в горле я снова посмотрела в зеркало и пробежалась взглядом по платью. На мне было самое красивое белое платье-футляр с тонким кружевом, которое я когда-либо видела. Лиф с глубоким V-образным вырезом и бретельками на плечах. Простое, но элегантное и идеальное.