В 13 лет Мартемьян отпросился у отца на заработки в Иркутск, где работал, как тогда говорили, «мальчиком» сначала на кондитерской фабрике, затем в мелочной лавке. Здесь он познал труд пролетария и тяжелейшую эксплуатацию, которую особо отмечает в своей автобиографии, уточняя, что его в таком возрасте заставляли работать как взрослого [9, с. 52].
Проработав в Иркутске с перерывами около двух лет, он снова вернулся в деревню, где их семейное хозяйство к этому времени пришло уже в полнейший упадок. Но вскоре ему помог знакомый отца, политссыльный Б. В. Марковин, социал-демократ. Он подготовил Мартемьяна к поступлению в Иркутскую учительскую семинарию, куда тот успешно поступил в возрасте неполных 15-ти лет [9, с. 52–53].
Учащимся семинарии Мартемьян встретил 1905-й год и стал свидетелем бурных событий Первой российской революции в Иркутске – листовок, митингов, демонстраций, схваток дружинников с черносотенцами. «Но смысла событий я все же [тогда] не понимал, – признавался позднее М. Н. Рютин – Во мне кипела злоба против богачей деревенских и городских, но для меня политическая борьба и её смысл всё ещё были тайной за семью печатями». Применительно к этому времени он в автобиографии называет себя стихийным якобинцем. Там же он признаётся, что одно время стал увлекаться анархизмом с его бунтарством, но это влечение оказалось неглубоким и недолгим. [9, с. 53].
В 1909 г., вскоре после окончания Учительской семинарии и начала работы в сельской школе, Рютин впервые познакомился с марксистской литературой (работы Ленина, Каутского, Богданова, Бебеля) и стал её серьезно штудировать. В 1912 г. он уже выписывал «Правду» и по собственной инициативе организовал марксистский кружок. В это же время происходят изменения в его семейном положении: в 1909 г. Мартемьян женится на землячке Евдокии Михайловне, дочери крестьянина-бедняка Балаганского уезда. В 1910 г. у них рождается первенец – сын Владислав. [9, с, 54, 63].
В конце 1913 г. Рютин стал учительствовать в Иркутске и вскоре на учительском съезде был избран членом Общества взаимопомощи учителей. Продолжал изучать марксистскую литературу и в том же 1913 г. проштудировал три тома «Капитала» К. Маркса. Эти книги, по его признанию, очень помогли ему осознать смысл происходившего вокруг. Одновременно сотрудничал в ряде местных легальных газет, проводя в своих статьях классовую пролетарскую линию. Именно в это время он заявляет о себе ещё и как политический публицист. Вскоре после начала Мировой войны М. Н. Рюрин окончательно и бесповоротно примкнул (в октябре 1914 г.) к фракции (а фактически уже к партии) большевиков. К этому времени в семье Рютиных уже трое детей: два сына и дочь [3, с. 5; 9, с. 55–56, 63].
В июне 1915 г. был призван в царскую Русскую армию и определен в команду вольнопределяющихся, но в начале октября как человек с образованием, был откомандирован в школу прапорщиков (младших офицеров ускоренной подготовки военной поры), которую и окончил 1 января 1916 г. Затем полгода служил, ожидая отправки на фронт, во Втором Иркутском запасном полку. В это время ему удалось организовать большевистский солдатский кружок [9, с. 56].
На Китайско-Восточной железной дороге (июнь 1916 – декабрь 1917 гг.)
В конце мая 1916 г. Рютин был откомандирован в «столицу» российской полосы отчуждения Китайско-Восточной железной дороги в Манчжурии («Китайской “Сибири”») – город Харбин – в качестве младшего офицера в 618-ю пешую Томскую дружину, в которой сразу же назначен командиром роты. Развернув большевистскую агитацию, он создал из наиболее надёжных солдат небольшую ячейку в 5 человек. Одновременно стал отправлять корреспонденции в журнал А. М. Горького «Летопись» [9, 57].
Его деятельность не осталась незамеченной, и накануне Февральской революции он был арестован командиром дружины, но вести о свержении самодержавия в корне изменили обстановку, и он вышел на свободу, сразу же приступив к созданию Совета солдатских депутатов Харбинского гарнизона. На первом же организационном собрании солдатских депутатов его избрали председателем этого Совета. Именно Совет солдатских депутатов произвел аресты наиболее одиозных представителей царской администрации (в Совете рабочих депутатов сразу же образовалось засилье меньшевиков, и он не проявил должной решительности) [9, с. 57–58].