За те двадцать минут, что нас не было, на участке №14 кое-что изменилось. Берег оживился: возле железного забора в ряд стояли разнокалиберные мотоциклы. Мы остановились и посмотрели на берег. Там что-то происходило. Толпились люди, виднелась полицейская форма, мелькали ветровки защитников.
– Пойдем глянем, – позвала я и прислонила велосипед к железному забору. Перемахнула через невысокую ограду. Лиза последовала моему примеру.
Едва мы приблизились, как дорогу нам перегородили двое мужчин в серой полицейской форме.
– Куда собрались, малявки? – буркнул правый.
Мы могли бы показать им значок, удостоверяющий, что мы защитники, но едва ли это помогло бы. Поэтому мы застыли перед двумя полицейскими, не зная, что сказать. Единственное, на что я была способна, это:
– Там… наши друзья…
Тем более, это было правдой. Из-за плеча левого полицейского я видела кудрявые волосы цвета соломы и бирюзовую ветровку. Там был Лас, мой старый добрый приятель. Еще я увидела Генри: он стоял к нам спиной, его черные волосы были всклокочены, а на плече висела красная винтовка. Он громко разглагольствовал:
– Это полностью твоя вина, Лас! Какого черта ты можешь быть нашим соседом, объясни мне?! Ты даже не способен надежно прикрыть фланг!
– Друзья, не друзья, нам без разницы, – отозвался полицейский. – Идите-ка лучше отсюда, девочки.
Лас заметил нас и сделал знак, чтобы мы уходили. Лицо у него было озабоченное, на нем не было и следа привычной, солнечной улыбки. Карие глаза не блестели озорством, они словно потухли.
Мы с Лизой отошли на какое-то расстояние и сели на песок. Минут через десять «собрание» на берегу закончилось, и полицейские потянулись прочь под руководством человека в плаще. Тот на ходу запихивал в грудной карман кожаный блокнот. Сразу же за ними пошел Генри. На берегу остались только Лас и его команда. Их фигуры выглядели растерянно.
Полицейские прошли мимо, не удостоив нас взглядом. Кажется, они были из Защитного департамента – того самого, который являлся главным контролирующим органом для защитников. Они разрабатывали правила, которым мы обязаны следовать, проводили аудиты и каждые полгода проверяли нас на профпригодность.
Полицейские из Защитного департамента уселись на черные мотоциклы и с ревом укатили.
Генри заметил нас. Лиза крикнула ему:
– Что, Генри, опять проблемы с соседями?
Тот ухмыльнулся и прошел мимо. Я старалась не смотреть на него – не хотелось в очередной раз поймать его странный взгляд.
– Ну что, пошли? – предложила я, когда Генри отошел на достаточное расстояние.
Мы пошли. Ребята из команды №14 стояли растерянные и о чем-то негромко переговаривались.
– Простите, что мешаем… но у вас все в порядке? – несмело начала я, едва мы с Лизой приблизились.
Команда Ласа состояла из двух парней и одной девочки. Имена парней я никак не могла запомнить, а девочку звали Лия. Ей было четырнадцать лет, и она носила смешные коротенькие косички.
– Ох, Элира, Лиза… не стоило вам приходить, – пробормотал Лас.
– Что тут делал Генри? – спросила Лиза. – Если он доставляет тебе проблемы, Лас, мы могли бы…
– Генри считает, что мы по какой-то причине не устранили храм на нашей территории. Как видите, мы почти рядом с его участком, так что у него есть причины разоряться, – Лас вздохнул, провел ладонью по лицу. – Очень странно. Вчера у нас была защита, и мы убрали все храмы, которые удалось воздвигнуть нагам. Верно, Лия?
Лия кивнула. Она, как и я, была ответственна за обнаружение и уничтожение храмов.
– Но сегодня на нашей территории появляется храм. Он не успевает приманить нагов, потому что доблестная команда Генри подрывает его.
– Почему они? – удивилась я.
Лас взглянул на меня потухшими глазами:
– Потому что, Элира, они как обычно сражались с нагами, и их рогатка уловила магические колебания. Здесь они нашли храм. Просто храм, даже нагов-теней не было. Это очень странно…
– Так, может, наги пришли сюда с участка Генри, – предположила Лиза. – И построили тут свое добро. Им какое дело, чья это территория.
– Да, я тоже так подумал… – Лас вздохнул. – Но следы ведут с другой стороны. С нашей стороны. Генри сумел убедить полицейских в том, что вина – моя. – Он развел руками. – Сами понимаете, что полагается за пропущенный храм.
Увольнение. Уход с позиции лидера или даже защитника. Лас был печален, уголки его губ опущены, а я не могла поверить, что это не маска. Нет, Лас веселый, радостный, солнечный!
– А что радар? – спросила я.