Моузли снова смерил взглядом сына, и наконец-то обнял его. Сначала Рэй попытался сопротивляться, но практически сразу обмяк, и его маленькие ручки обвились вокруг толстой шеи Моузли.
Глаза отца наполнились слезами:
– Я сделал для тебя все, что мог, сынок. Здесь не будет клеток. Для тебя – не будет, – Моузли отодвинулся назад и посмотрел сыну в лицо. – Попробуй вспоминать меня хоть иногда.
В этот момент женщины взяли мальчика за руки и мягко увели прочь. Взгляды Моузли и его сына встретились, и в первый раз в жизни Моузли ощутил, что его сын знает, что отец его любит. Пусть даже он никогда не чувствовал этого раньше.
Через мгновение он исчез за громадными дверями, и Моузли встал на ноги. Седовласый мужчина подошел к нему и проследил за направлением его взгляда. Через секунду дверь, на которую смотрел Моузли, со стуком захлопнулась.
– Будьте уверены, о нем хорошо позаботятся, мистер Тейлор. И он будет свободен в выборе собственного будущего. Демон соблюдает договоренности.
Моузли повернулся и оглядел мужчину. Тот был импозантным типом, с налетом аристократичности, присущей профессуре. Но при этом он не смотрел на Моузли сверху вниз. Отнюдь, казалось, что он относится к собеседнику как к человеку более высокого социального статуса.
– Я один из его чемпионов, – обозначил свое положение Моузли.
– Тогда ваш сын раскроет свой потенциал полностью.
– Что ж, одно это уже превосходит мои самые смелые ожидания, – кивнул Моузли.
Сказав это, он одернул униформу, развернулся на пятках и направился к ожидающему его Субурбану. Что ждало его в будущем, Моузли не имел малейшего понятия. Но думал он сейчас не об этом. Он представлял себе, что через много лет эти поля вокруг будут заполнены людьми, и их лица будут сиять от восторга и новых надежд, и среди них будет его сын.
Глава 42:Дом номер двадцать девять
Военно-морская авиабаза Аламеда была пережитком холодной войны, немой демонстрацией того, к чему приводят неограниченные расходы правительства. База раскинулась через залив от центра Сан-Франциско, расположенная на куске земли стоимостью в миллиарды долларов. Неуклонно устаревающее скопище военных казарм, ангаров, доков, административных зданий, электростанций, взлетно-посадочных полос, театров, складов и несуразно торчащих радиолокаторов росло прямо из бетонно-асфальтовой пустыни, покрывающей северную половину острова. Даже для того, чтобы просто посадить здесь кустик герани, нужен был отбойный молоток.
База была выведена из эксплуатации в девяностых годах двадцатого века, и власти Оукленда из года в год спорили, не в силах решить, что же им делать с этим местом. Участок земли, расположенный на расстоянии короткой паромной переправы от центра города, был мечтой застройщика. Жилые дома высшего класса, торговые и развлекательные центры, начерченные на десятках предложений, ожидали своей очереди в шкафах мэрии, постепенно превращаясь от времени в труху, пока город упорно боролся с токсичностью почвы и результатами исследований по асбестовому загрязнению, которые являлись закономерным результатом нескольких десятилетий деятельности военных, не знавших ни технических норм, ни ограничений.
Так и стояла база без изменений, за исключением редких строительных компаний и киностудий, который арендовали помещения в старых ангарах. Под высокими усиленными железобетонными потолками, где некогда модифицировали военные истребители, теперь сидели художники-оформители с кольцами в носу. Никто не использовал взлетно-посадочные полосы, за исключением любителей авиа- и автомоделирования. Неподалеку стоял списанный авианосец ВМС США « Hood », вместе с целой флотилией законсервированных транспортников. Создавалось ощущение, что все моряки и пилоты просто в один прекрасный миг исчезли, оставив за собой все как было.
Джон Росс стоял рядом со взлетной полосой и оглядывался вокруг, пытаясь представить, как это место могло выглядеть сорок лет назад, на пике холодной войны, когда Америка была врагом.
Прикрыв глаза от солнца, он следил за полетом немаркированного вертолета Bell Jet Ranger , пролетающего над дальними ангарами. Вертолет направлялся к зданию номер двадцать девять, рядом с которым он как раз и стоял.
Дом под двадцать девятым номером находился с другой стороны площадки, в которую упиралась взлетно-посадочная полоса, на искусственно насыпанной из отходов полосе почвы, выступающей в залив. Вокруг здания на четверть мили не было ничего, кроме бетона, болота и открытой воды. В самом здании окон не было, это был длинный узкий бункер из бетона повышенной плотности. Дом выглядел так, как будто он мог выдержать прямое попадание пятисотфунтовой бомбы. Собственно, так оно и было.
Вертолет снизился и, задрав нос, пролетел над забором из армированной колючей проволоки, укрепленным бетонными разделительными плитами, который блокировал въезд на полуостров. Наемные охранники патрулировали периметр, щедро усыпанный знаками биологической опасности с надписью «Осторожно: радоновое заражение».
Вертолет пролетел еще пару сотен ярдов и приземлился на полосу бетона, усеянную клочковатой травой, на расстоянии сотни футов от Росса.
Из самолет вышел агент Рой Мерритт. Он был одет в костюм, явно не на заказ сшитый, безвкусный галстук колыхался на ветру. Шрамы от ожогов на лице и шее были видны даже с такого расстояния. Он кивнул пилоту, который вытаскивал с заднего сиденья два чемодана: один маленький переносной холодильник с красным крестом, а второй – просто невыразительный черный кейс с жесткими бортами. Мерритт живо вышел за пределы досягаемости ударной волны вертолета, и его по обыкновению угрюмое лицо искривила ухмылка, когда он увидел Росса. Вертолет поднялся в воздух и, накренившись, отлетел в сторону по направлению к заливу, оставляя их в относительной тишине. Меррит кивнул Россу:
– Что за сопровождение?
– Да не спрашивай, – Росс повернулся и оглядел четверых мужчин, вооруженных до зубов, стоящих рядом с ним. На них была военная форма самого нового камуфляжного окраса, который позволял сливаться с любым фоном: черные кевларовые шлемы и такая же броня, с дружественным белым корпоративным логотипом международного Охранного Агентство Корра. На плече у каждого висел автомат. Они стояли рядом в полном молчании, будто их не существовало.
– Судя по всему, за мной очень внимательно следят, – Росс отвернулся от охранников и улыбнулся Мерритту. – Рад тебя видеть, Рой.
Он потянулся за большим черным чемоданом.
– Спасибо, – Мерритт отдал ему кейс, и они пожали друг другу руки. – Я слышал, ты заключил сделку с Вашингтоном. Как они, не обижают тебя?
– Были у нас некоторые разногласия процессуального характера. По всей видимости, в государственном словаре слово «амнистия» является синонимом слова «пленник».
– Я знаю пару ребят в Вашингтоне, – нахмурился Мерритт. – Посмотрим, смогут ли они что-нибудь сделать.
Росс передал черный чемодан одному из охранников:
– Отнесите, пожалуйста, доктору Филипс в лабораторию, по возможности быстрее.
– Да, сэр, – еще один охранник взял у Мерритта медицинский чемоданчик, который тот отпустил с явной неохотой, и оба стража поспешили к массивным стальным дверям здания двадцать девять.
Росс и Мерритт прогулочным шагом пошли за ними, сопровождаемые двумя оставшимися конвоирами.
– Ты надолго в город? – повернулся Росс к Мерритту.
– На день. Надеялся домой попасть. Уже неделю не был, а команда Кэти попала в областной четверть-финал. Игра завтра.