Прямо над ними, на высоте сотни футов, висел синий вертолет с желтым логотипом. Грегг перевел глаза на Мерритта, который вдруг пополз, подтягиваясь на руках вдоль разделительной полосы и оставляя за собой кровавый след. Грегга начал охватывать приступ ярости. Он снова поднял глаза на вертолет, его глазами глядела сама смерть. У открытой двери вертолета на коленях стоял человек в черном капюшоне со снайперской винтовкой в руках и смотрел прямо на Грегга. Демон не мог идентифицировать этого человека, и в надпространстве над ним не было информационной таблички.
* * *
– Ну чего же ты ждешь, мудак? – бормотал себе под нос Майор.
Он выстрелил в заднее стекло Локи, выбивая вмятину рядом с головой парнишки, но тот даже не моргнул. Он не сводил взгляда с Мерритта, ползущего по асфальту. Судя по длине кровавого следа, он продвинулся уже на пятнадцать футов. Руки Мерритта шарили по куртке, он явно что-то искал.
– Ай, черт бы тебя побрал… – вздохнул Майор и увидел двух мексиканских рабочих, глядящих из ворот свалки на суматоху на улице. Стиснув зубы, он повернул винтовку в их сторону и сделал несколько выстрелов.
Струйки крови вырвались из груди первого из рабочих. Он отшатнулся назад, прямо в руки своего ошеломленного компаньона, которому Майор через секунду вогнал пулю прямо между глаз. Они оба рухнули на землю и исчезли из виду.
Майор снова навел прицел на Мерритта. Тот лежал на спине, упорно продолжая дышать. На его животе блестела кровь. Перед глазами он держал два маленьких кусочка бумаги, трепещущие на ветру.
Почему Грегг его не приканчивал? Почему ситуация никак не приходила к своему естественному разрешению? В шлемофоне раздался голос пилота:
– Майор, нам надо уходить.
И Майор принял решение.
* * *
На глазах у Грегга голова Мерритта разлетелась на куски. Тело его, дернувшись, замерло на асфальте.
– Ах ты пид@р! – Грегг заколотил кулаком в стекло, глядя на снайпера. – Ублюдок! Тварь!
Еще две вмятины появились на заднем стекле, когда в него ударили пули из винтовки. Потом вертолет с креном отвалил в сторону и начал быстро удаляться по направлению к заливу, летя прямо над крышами заводских корпусов. Вскоре он скрылся из виду.
Грегг снова взглянул на тело на асфальте. Две маленькие фотографии вырвались из мертвых пальцев Мерритта и унеслись с ветром прочь.
* * *
Росс вытащил Филипс на причал на противоположной стороне судоходного канала. Они вылезли на ровную поверхность и несколько мгновений отдыхали, тяжело дыша.
Немного отдышавшись, Росс поднял глаза. Они лежали во дворе трубохранилища. Росс немного подвинул и приподнял Филипс, так чтобы ее спина опиралась на гладкий бетонный столб. Она выглядела ошеломленной.
Он повернулся к горящим за каналом развалинам здания двадцать девять. Над ними висела огромная туча мутного черного дыма. Еще с дюжину черных столбов вздымались в небо чуть поодаль. Он слышал сирены, воющие по всему городу. Все это было похоже на зону военных действий.
Со стороны залива приближались пожарные катера. Он встал на колени рядом с Натали и откинул ей с лица мокрые волосы:
– Помощь на подходе, Нат, – он чувствовал, как она дрожит. – Как ты, в порядке?
Ее губы слегка дрожали, но несмотря на это она кивнула. Ее лицо исказилось в попытке сдержать слезы:
– Как ты думаешь, сколько людей мы потеряли?
Он глубоко вздохнул:
– Возможно, всех.
Она прикрыла рот рукой и заплакала.
– Ты здесь ни при чем, Натали, – он успокаивающе положил свою руку ей на предплечье.
– Я отвечала за происходящее.
– Нет, не отвечала. Ты просто думала, что отвечаешь.
Она прекратила плакать и повернула к нему свое лицо с завязанными глазами.
– Они бы никогда не дали нам остановить Демона, Натали.
– Чушь! Правительство создало рабочую группу. Нас предал частный сектор.
– Частный сектор – это и есть правительство. Я-то думал, ты об этом знаешь.
– Как у тебя язык повернулся такое мне сказать?
– Просто это правда. Соболь это знал. Демон не атакует нас, Натали. Это битва между двумя искусственно созданными организмами. Демон – это ни что иное, как новая разновидность корпорации.
Они немного посидели молча, слушая звуки сирен в отдалении.
– Старое социальное устройство трещит по швам, Нат. Так происходит каждые несколько столетий, – он посмотрел на пылающий город, потом повернулся к ней обратно. – Я не позволю Локи стать нашим будущим.
Она дрожала, а от холода ли, или от страха – Росс сказать не мог. Он провел рукой по ее щеке и наклонился к ней. Их лица были буквально в дюйме друг от друга. Она чувствовала, что он совсем рядом.
– А знаешь, я каждый день ложусь и просыпаюсь с мыслями о тебе.
Он убрал руку с ее щеки. Она слепо огляделась, вслушиваясь и протягивая руки:
– Джон… – ответа не было, были слышны лишь сирены, да двигатели буксирных катеров, мчащихся сюда на всех парах. Его присутствия она больше не ощущала:
– Джон!
Ей в ответ с воды раздался гулкий голос, усиленный аппаратурой пожарного катера:
– Вы ранены?
Катер включил заднюю передачу. Филипс продолжала рыдать, сидя на пристани, а шум мотора катера становился все громче и громче, в конце концов заглушив звуки остального мира.
Глава 45:Возрождение
Мощный взрыв и пожар на незаконной свалке химических отходов унесли жизни двадцати человек (Аламеда, Калифорния). Федеральные органы все еще прочесывают обломки нелицензированной свалки опасных химических отходов, находящейся на территории выведенной из эксплуатации военной базы рядом с Оуклендом. В результате мощного взрыва и последующего пожара погибли около двадцати нелегальных иммигрантов. Еще два десятка получили серьезные ранения.
Ему казалось, что он уже десятки лет бездумно плывет в абсолютной темноте. Редкие обрывки мыслей, не выходящих за рамки базовых человеческих представлений, изредка посещали его. В основном это были черное отчаяние и головокружительный страх.
В какой-то момент времени из полной пустоты начало собираться нечто. Он медленно склеивал вместе кусочки своей личности, восстанавливая осознание себя самого. Его разум более не плавал в океане небытия, он снова был заперт в плотном теле. Имя этому телу было Питер Себек.
Он был не совсем уверен, в какой именно момент он осознал, что слышит чей-то разговор. Возможно, те, кто говорил, все это время были рядом с ним. И пока его мозг приводил себя в порядок, они продолжали точить лясы. Сначала Себек не мог вычленить отдельные слова в общем потоке речи, но чем больше он концентрировался, тем явственнее они становились:
– … образ Христа вообще повторяется у многих народов: жизнь и возрождение, символическая смена времен года, и прочий порожняк. Хитрый койот был образом Христа, чувак, а корпорация «Акме» была Римом [127] , – возникла небольшая пауза. – Христа можно найти и в индуистских легендах, и в шумерской мифологии. Да блин, даже в современном творчестве постоянно встречается. Вот например – Рип ван Винкль…
– Да, но тут по-другому. Рип ван Винкль не умер, он спал . Но в том-то и дело: смерть как сон, сон как смерть. Да вся наша жизнь – это цикл смертей и перерождений. Сон и пробуждение? Само обещание вечной жизни – это тупо угроза, если у тебя нет возможности начать все сначала. Древние сказочники это понимали, они были реально не дураки, чувак.
Раздался стук металлических инструментов.
– Они придумали стихосложение, рифмы и размеры. Это же был язык программирования человеческой памяти, в дописьменные-то времена! Это, блин, как контрольная сумма, только на уровне целой культуры! Мнемонический, сука, инструмент. Если ты вмешиваешься в код – рифмы не работают, а если рифмы не работают – люди замечают. Таким образом, знание передается из поколения в поколение без изменений. Просто шаманский код какой-то. Если код ломался, то общество сходило с коллективного ума. Чуешь, к чему клоню?