— Серьезно? Какого хрена вы двое делаете? — слышу, как Тейт спрашивает, низко и резко.
Грудь Беккета урчит под моей щекой.
— Смотрим кино, на что это похоже?
— Это выглядит так, будто ты затеял игру с моей девушкой.
Джуд поворачивает голову под моей рукой, бормоча:
— Фальшивой девушкой. Нашей подушкой. Отвали.
После этого я некоторое время ничего не слышу, пока мой мочевой пузырь не будит меня. На экране эльфы и люди решают, кто возьмет кольцо в Мордор, поэтому я знаю, что пропустила большую часть фильма. Не двигаюсь, но перемещаю взгляд по комнате, щурясь от нечеткости зрения без очков, и натыкаюсь на чье-то пятно, сидящее в глубоком кресле рядом с диваном. Моргаю несколько раз и смутно различаю Ашера, который смотрит прямо на меня с хмурым выражением лица. Моя дурацкая светлая кожа краснеет, и я быстро отворачиваюсь. Джуд кладет голову мне на живот, отчего мой мочевой пузырь вздрагивает, и я пытаюсь сесть, чтобы выбраться из-под него и Беккета, но он обхватывает меня руками за бедра и прижимает к себе.
— Нет, не уходи! Ты самая мягкая подушка из всех, что у меня были.
Пытаюсь оттолкнуть его.
— Отпусти, мне нужно в туалет.
Он шевелит бровями.
— О, я никогда раньше не пробовал золотой дождь, но я готов попробовать все.
— Фу! Это отвратительно. Слезь! — Выгибаю бедра под ним, но это только заставляет Беккета стонать позади меня, а Джуда смеяться еще больше.
— Да, детка, еще лучше, давай вместо этого поиграем в восемь секунд!
Теперь мне действительно нужно в туалет, поэтому я изворачиваюсь и дергаюсь сильнее, отталкивая и заставляя его упасть на пол. Он все еще смеется, когда Беккет помогает мне сесть, дает мне мои очки, и я бегу в ванную, расположенную рядом с кухней. Когда я выхожу обратно, Ашера уже нет, а Джуд копается на кухне в поисках еды. Бекетт один, и повернулся, чтобы сесть на край дивана. Он сгибает и разгибает правое колено с гримасой, поэтому я подхожу и опускаюсь рядом с ним.
— Что случилось? Я повредила твое колено?
Он бросает на меня веселый взгляд, но качает головой.
— Нет, все в порядке, дорогая. В прошлом году я получил сильный удар, который повредил мое колено. Оно просто затекает, когда я долго сижу, вот и все.
Делаю сочувственное лицо.
— Должно быть, больно играть в футбол с такой травмой.
Его руки не двигаются с того места, где он потирал боковую часть ноги.
— Я больше не играю. Это была моя последняя игра.
Протягиваю руку и кладу свою на его руку.
— О, Бек, мне так жаль.
Он пожимает своими большими плечами.
— Что случилось, то случилось. Многие парни теряют шансы на драфт из-за травм.
Он говорит так просто, как будто это не меняет жизнь, но я вижу, как напряглись его плечи при разговоре об этом, поэтому я ищу что-нибудь, чтобы отвлечь его.
— У меня есть знакомая, которая мажется гомеопатическим органическим тигровым бальзамом. Я могу принести тебе, если хочешь. Это, конечно, не волшебное зелье исцеления или что-то в этом роде, но это может помочь справиться с болью, когда она тебя беспокоит.
Он наклоняет голову в мою сторону и изучает меня в течение нескольких минут, прежде чем кивнуть.
— Да, конечно. Это было бы здорово. Спасибо, Персик.
Морщу нос от прозвища, но киваю ему, как раз когда в комнату входит Тейт.
— Если ты закончила приставать к моим друзьям, мы можем немного поработать? — Он спрашивает меня жестким тоном, который заставляет меня выхватить свою руку и отдернуть ее от колена Беккета.
В этот момент я отказываюсь от попыток понять Тейта. Он то горячий, то холодный, то возбужденный, то снова ледяной, и от этого у меня кружится голова. Но его слова напоминают мне, почему я вообще здесь. Эти мужчины не мои друзья, обнимаемся мы на диване или нет, они друзья Тейта, а я здесь, чтобы быть его репетитором и фальшивой девушкой. Мне нужно твердо запомнить это, иначе я начну привязываться к ним, а это приведет к тому, что мне будет больно, когда я стану ему не нужна. Я одариваю Беккета натянутой улыбкой и следую за Тейтом к столу, чтобы приступить к работе.
Остаток дня мы проводим за заданиями. Тейт едва слышно ворчит в мою сторону, а я готова убраться из этого дома и вернуться в свой, поэтому я встаю из-за стола, потягиваюсь и подхожу к окну. Мои пальцы колеблются на жалюзи, но мне нужно посмотреть, поэтому я медленно раздвигаю их. Видимость ужасная, я даже не могу разглядеть забор на заднем дворе. Когда порыв ветра задувает снег в окно, я вздрагиваю и позволяю жалюзи снова закрыться, как вдруг меня пронзает воспоминание.
Я трясу его снова и снова, пока мой надтреснутый голос кричит.
— Вернись, вернись! Не оставляй меня. Пожалуйста, папа, не оставляй меня здесь одну!
Сильная рука сжимает мое плечо и оттаскивает меня от закрытого окна. Мое зрение проясняется от воспоминаний, и я вижу Эша, который смотрит на меня своими нефритово-зелеными глазами.
— Оставь их закрытыми. Нам не нужно, чтобы ты сходила здесь с ума, для тебя это спусковой крючок.
Отстраняюсь от него и обхожу, чтобы уйти от его осуждающего тона и взгляда.
— Я в порядке!
Два года, два года я танцевала для этого человека, чувствуя связь, влечение к нему каждый вечер. Как же я ошибалась. Там вообще ничего не было. Это была просто физическая реакция, не более того, потому что Ашер Джеймс — первоклассный ублюдок, к которому у меня никогда не могло быть чувств. И точно так же все мои нервы от его присутствия исчезают.
АШЕР
Что такого в этом маленьком книжном черве, которая так меня бесит? Она не та, с кем у меня была история, и она не делает ничего плохого, но ее присутствие похоже на царапанье гвоздем по меловой доске. То, как она практически кривится, когда я нахожусь в двух шагах от нее, раздражает меня до чертиков. Так почему, черт возьми, я не могу перестать смотреть на нее? Увидев ее, раскинувшуюся на диване между Джуд и Беком, я в гневе сжал пальцы, но это не помешало мне сесть и изучать ее лицо, пока она спала. Это был первый по-настоящему хороший взгляд на нее без этих больших очков в черной оправе, а без них она на самом деле довольно симпатичная.
Когда она проснулась и заметила, что я наблюдаю за ней, от этих больших голубых глаз, окруженных длинными черными ресницами, у меня по коже побежали мурашки, как будто я увидел привидение. Это чертовски странно, и я готов к тому, чтобы она убралась из моего пространства, буря или не буря.
Достаю из духовки первую порцию замороженной пиццы и засовываю две следующие, размышляя об этом. Кто, блять, боится снежной бури? Да ладно, правда? Наверное, это одна из тех извращенных игр, в которые играют девушки, чтобы выставить себя жертвой. Слишком много парней на это попадаются. Мне плевать, что Тейт рассказал, как она плакала во сне. Скорее всего, она тоже притворялась, чтобы вцепиться в него когтями. Клянусь, каждая гребаная цыпочка, которая заходит в этот дом, имеет цель подцепить Тейта или Джуда. Они переходят в профессионалы, а с этим приходит жирный заработок. Бек бы тоже пошел с ними, если бы не травма в прошлом сезоне. Я видел много извращенного дерьма от цыпочек, которые приходят сюда в поисках возможного кольца на пальце. Некоторые из них даже пытаются подцепить меня, просто чтобы быть ближе к ним.
В первый год это было забавно, и я охотно участвовал в празднике кисок, который проходил почти каждую ночь, но это быстро надоело, когда я увидел, на что готовы эти женщины. Однажды я застал отчаянную рыжую девушку, копающуюся в мусоре в ванной. Я вошел как раз в тот момент, когда она убирала использованный презерватив в сумочку. Это была ее попытка обрюхатить себя и привязать Тейта к себе на всю жизнь. Чертова шлюха.