— Все, все гораздо хуже, Стелл. Джуд… Джуд узнал меня! Он знает, что я Бабочка!
Через ее прекрасное лицо проходит ряд эмоций, прежде чем остается осторожное размышление.
— Ну… он испугался?
Сердито смахиваю слезу, которая вытекает наружу, и качаю головой.
— Н-не совсем? Он вроде как что-то крикнул, а потом рассмеялся и подмигнул мне.
Ее брови взлетают вверх, и небольшая улыбка искривляет ее губы.
— Значит, он не выглядел злым? А что насчет остальных? Как они это восприняли?
Опускаюсь обратно в кресло и прикусываю губу, слегка пожав плечами.
— Я не думаю… что он им сказал. Вообще-то, я знаю, что не сказал, потому что Эш в ярости бросился бы на мою клетку, если бы узнал. Он, наверное, ждет, пока они вернутся домой. — Я достаю свои очки и надеваю их с очередным стоном. — Черт, я не хочу идти домой и столкнуться с этим! — Мое сердце замирает при слове "дом". Я живу у них уже несколько недель, и это уже кажется мне домом. Я такая чертовски жалкая.
— Думаю, это может хорошо закончится, детка. Ты всегда знала, что тебе придется признаться им, если все станет серьезнее. Знаю, что ты боялась показать им, рассказать, кто ты на самом деле, но Джуд может стать катализатором, который поможет тебе выложить все начистоту. Я уже вижу, что у тебя есть чувства к этим парням, так что рассказать им сейчас и посмотреть на их реакцию, возможно, будет лучше. Если все пойдет не очень хорошо, это будет не так больно, как когда ты полностью влюбишься в них, верно?
Проглатываю мысль о том, что я действительно могу позволить себе влюбиться во всех них.
— Я… я должна сказать им, но Стелла, у нас с ними нет будущего. Я могу позволить себе влюбиться, потому что в конце этого года они все разъедутся в разные стороны. Тейт и Джуд, скорее всего, будут выступать за разные команды, а Эшу и Беку предстоит закончить еще один год университета. Начать отношения, что-то настоящее и значимое со всеми ними просто невозможно. Иметь это впервые в жизни, а потом потерять так скоро, полностью раздавит меня. Я… я не могу. Это должно остаться тем, что есть, сексом и, возможно, дружбой. Любовь не может быть частью этого.
Руки Стеллы опускаются на мои плечи и сжимают их.
— О, Сави, милая… я думаю, что, возможно, уже слишком поздно для этого.
Моя рука дрожит от волнения, пытаясь вставить ключ в замок входной двери, когда я возвращаюсь домой. Глубоко вздохнув, я вгоняю его и поворачиваю ручку… в темный и тихий дом. Адреналин, захлестнувший мое тело, немного ослабевает, и меня начинает трясти еще сильнее, когда я вешаю куртку и убираю ботинки в шкаф. Минуту я стою у подножия лестницы и прислушиваюсь. Здесь тихо, но я улавливаю слабые звуки музыки, прежде чем начать медленно подниматься по лестнице на второй этаж.
Когда я дохожу до закрытой двери своей спальни, я вижу слабую полоску света под ней и знаю, что он ждет меня там. Мне требуется смехотворное количество времени, чтобы набраться смелости, открыть дверь и войти. Я закрываю ее за собой, позволяю своей сумке соскользнуть с плеча на пол и прислоняюсь спиной к двери, встречаясь с его золотыми глазами. Белокурые волосы Джуда — сексуальный беспорядок, когда он непринужденно сидит на моей горе подушек. Задержав взгляд на несколько секунд, он вскидывает бровь, и из меня вырывается шепот.
— Я… я… могу объяснить.
С ухмылкой на лице он поднимает руку и укоризненно показывает мне палец в знак того, чтобы я подошла. Перетаскиваю ноги через всю комнату, чтобы встать у кровати рядом с ним, и одним плавным движением он хватает меня за бедра и затаскивает к себе на колени, так что у меня не остается выбора, кроме как облокотиться на него и положить руки ему на плечи.
— Расскажи мне, — говорит он, проводя по моим губам татуированным, покрытым кольцами пальцем.
Он больше ничего не говорит, просто смотрит на меня и держит меня, ожидая, пока я заговорю, поэтому я пытаюсь остановить дрожь и тяжело сглатываю.
— Всю свою жизнь я чувствовала себя… невидимой. Я всегда была одна, ждала, что кто-то меня заметит, ждала, что папа вернется домой и увидит меня. Все стало еще хуже, когда мой папа женился на маме Ванессы. Моя новая сестра была идеальной во всех отношениях. Красивая, популярная, стильная… она была тем, кем я не была, и ее тень на меня становилась все больше по мере того, как мы становились старше. Когда я приехала в Пенуортский университет, я думала, что все изменится. Думала, что это будет мой шанс наконец-то засиять, быть замеченной. Но… этого не произошло. Это было новое место, но я оставалась все той же маленькой, одинокой девочкой.
Делаю неровный вдох и заставляю себя продолжать смотреть в его ободряющие глаза.
— Когда была маленькой, я брала много частных уроков танцев, и когда однажды в кампусе я увидела флешмоб "Маски", была потрясена. Танцоры раздавали листовки с объявлениями о наборе новых танцоров. Я… я впервые в жизни позволила себе быть смелой и прошла прослушивание. Наконец-то меня увидели как женщину, которой я всегда хотела быть, но что еще лучше, я все еще могла прятаться за маской, чтобы меня не обидели. — Мои пальцы дрожат, когда я прижимаюсь к его лицу. — Мне так жаль, что я не сказала тебе, Джуд. Я была…
— Ты была напугана. — Он заканчивает за меня, и я киваю. — А Эш? — спрашивает он, заставляя меня закрыть глаза и застонать, прежде чем попытаться объяснить.
— Он… никто никогда не смотрел на меня так раньше. Тейт мог быть моим первым парнем, фальшивым или нет, но Эш… он был первым мужчиной, который увидел меня, захотел меня таким образом, и это было как наркотик. Он никогда не узнает, что он дал мне, наблюдая за мной так ночь за ночью. Потом я встретила вас всех в реальной жизни и ужасно боялась, что он возненавидит меня. Джуд… — Мой голос задыхается: — Это был первый раз в моей жизни, когда я почувствовала себя… достойной.
— Ах, черт, куколка. Не говори так. Ты гораздо больше, чем ты себе позволяешь, детка. Ты чертовски совершенна во всех отношениях, и теперь, когда я вижу то, что ты пыталась скрыть от нас… ты стала еще лучше.
Он притягивает мою голову вниз, так что наши лбы встречаются, и я шепчу:
— Ты не злишься на меня?
Его губы скользят по моим, как обещание.
— Я никогда не смогу на тебя злиться. Ты моя куколка. Я чертовски обожаю тебя. — Он покусывает мою нижнюю губу, а затем ухмыляется. — Но мне придется наказать тебя. Все это время я мог бы вожделеть тебя и в той клетке. Тебе придется загладить свою вину. Детка, ты возьмешь мой член так глубоко и сильно в свою сладкую киску, что каждая мышца и вена будут заклеймены внутри твоей киски.
Мое ядро пылает жаром, и я чувствую мгновенную влажность между ног. Было бы так просто оставить все как есть, позволить ему смыть вину за то, что я скрывала от него, от них, но теперь, когда я открыла ему дверь, будет справедливо, если я расскажу все остальное. Прижимаюсь к его груди, чтобы хоть немного отстраниться от его опасных губ.
— Джуд, подожди… есть еще кое-что. Есть еще кое-что, чего ты обо мне не знаешь.
Его пальцы впиваются в мои бедра, и он приподнимается и упирается твердым членом в мой центр, заставляя мои ресницы трепетать от удовольствия.
— Нет, детка. Послушай меня. Я хочу прочитать каждую главу, каждую страницу твоей истории, когда она будет разворачиваться естественным образом. Я не хочу, чтобы ты заставляла себя рассказывать мне из-за какого-то неуместного чувства вины. Ты не должна ни мне, ни кому-либо из нас отвечать на вопросы о себе, пока не захочешь поделиться этим сама. Я не хочу выбирать страницы твоей истории тут и там. Я хочу прочитать всю твою гребаную книгу, куколка. Скажи мне, когда будешь готова, и я сделаю то же самое, хорошо? И не беспокойся о других. Тебе решать, когда делиться с ними собой, своей историей.