– Вот уж не вижу, из-за чего тут париться. – в голосе Пола сквозила неприкрытая издёвка и злорадство, – У нас же есть скафандры высшей защиты! Вот пусть и одевает!
Джо сердито глянул на напарника. Тот и бровью не повёл!
Но таскать на себе сто двадцать килограмм брони и защитных систем вовсе не казалось Джо хорошей идеей – сам-то Пол будет щеголять в обычном, удобном, тридцатикилограммовом, костюме!
– Ну вот. Я психологическим путём выяснила, что вам пора заканчивать и этот рейс. Вы уже начинаете прикалывать друг друга сильнее обычного. Это к слову. А по сути могу сказать, что я пошутила насчёт обычного скафандра. Там, в руинах города, запросто могут стоять и частные, индивидуальные для каждого дома и предприятия, защитные системы. И одеть вам обоим так и так придётся скафандры высшей защиты. И пушки взять.
Джо, не без злорадства уже со своей стороны, наблюдая, как у напарничка вытягивается лицо, подумал, что Мать-то… Права! Подзатянулся у них этот рейс. Пять месяцев они вдвоём взаперти тесного пространства «Чёрной каракатицы» до этого не проводили. А ведь казалось ничто не предвещает «внутренних разборок»: погрузили и полный запас туалетной бумаги, и геля от волосяного покрова, и продуктов свежих и консервированных, и даже мяса. Трёх сортов.
Вроде, прибарахлились на полгода. А, похоже, четыре месяца лицом к лицу – много. Ох, много. А пять – вообще перебор. Всё начинает бесить: и то, что напарник не постирал носки, а стиранные уже пятый день висят на батарее сушилки, и тоже… Распространяют тот ещё аромат. И то, что в гальюне Пол проводит до получаса – читая там одну из своих книжечек, которых по традиции покупает подешёвке в лавке Майло-марсианина сразу на вес – по сто килограмм. И то, что капризничает, не до конца доедая приготовленную автоповаром котлету, ворча, что пережарена – хотя такое принципиально невозможно. Да даже попугайчики, традиционно орущие в кают-компании, больше не умиляют своим «домашним» видом, а только раздражают беспрестанным чириканьем: так и хочется свернуть башку!.. Хотя в обычном состоянии духа достаточно накрыть пледом – на условную ночь.
Не-ет, пора возвращаться, и разбегаться, как обычно, по разным отелям, а затем – борделям, барам, и прочим «местам отдохновения души» хотя бы на пару недель. А вот к концу такого «отдыха друг от друга» уже даже начинаешь… скучать. По кораблю. Матери. И даже по дебилу и неряхе напарнику. Ну, и по попугайчикам, оставляемым на попечение Главного бортового компьютера.
– Ладно. Мать права. Мы слегка… Устали друг от друга. И от тесного замкнутого пространства. Пора на природу! Пусть и в скафандрах высшей защиты.
Джо, сдержав ехидный комментарий насчёт того, что кое-чьи грязные и дырявые носки делают пребывание в этом самом замкнутом пространстве ещё тягостней, только буркнул:
– Согласен. Ладно. Пошли одеваться – последняя вылазка, похоже. Как-нибудь выдержим. Надеюсь.
Спуск на челноке прошёл спокойно. Действительно, никто по ним не стрелял, хотя Мать всё равно держала возле корабля на всякий случай все пятьдесят противоракет. Которые после приземления челнока загнала обратно в стартовые шахты в днище «Каракатицы». Приземлились на площади – подальше от опасно выглядевших каркасов зданий, на относительно ровном и пустом пространстве.
Руины города вблизи производили традиционное впечатление: гнетущее. Удручающе мрачно выглядевшие разрушенные здания, пожухлая и выгоревшая белёсая трава, пробившаяся когда-то сквозь асфальт улиц, сухие остовы деревьев: похоже, не выжили и они на истощённой и сухой почве под городом…
Джо щёлкнул тумблером наружных микрофонов: тут же шлем наполнила какофония усиленных звуков: свист и рёв ветра, хруст их подошв по щебёнке, скрип чего-то железного, трущегося тоже по железному на сквозняке, грохот отдалённого обвала: бетон выкрошился от непогоды, и в развалинах домов часто что-то падало и обрушалось… Джо сделал звук поменьше.
Пол сдвинул защитное стекло-фильтр с лицевой части шлема:
– Чёрт возьми! А небо-то тут – фиолетовое!
Джо, проделав ту же операцию, убедился, что напарник прав.
– Мать. А чего это небо – фиолетовое?
– Это от неона. Он здесь заменяет криптон и прочие благородные газы, которые традиционны для атмосферы Земли. Но его – доли процента. Так что дышать он местным обитателям не мешал.
– Он некоторым и сейчас не мешает. Если вспомнить про комаров, тараканов и всяких черепах-крокодилов… – Пол как раз прихлопнул какого-то излишне ретивого комара, или его дальнего родственничка, нагло севшего ему прямо на стекло шлема.