Все это не по-настоящему.
– Аксберг! – обратился к нему Хельмарк.
Рогер заставил себя вернуться к разговору. Не по-настоящему.
– Вполне может оказаться, что все это серьезно. Вы слышите? Но мы хотим убедиться. Пресса не в курсе, что было несколько писем, и я предпочел бы, чтобы это осталось между нами. Если никаких напоминаний не поступит, мы будем знать, что это другой человек, подражатель. Но если придет еще одно письмо, мы поймем, что пора действовать. Вы меня понимаете?
– Вы должны защитить Рогера! – воскликнула Эва, губы которой затряслись мелкой дрожью. – Приставьте к нему охрану! Иначе он умрет.
– Успокойтесь, – сказал Хельмарк, который терпеть не мог ничьих истерик. – Никто не умрет.
Эва, стиснув зубы, повернулась к мужу, который и думать перестал о письме. Он точно знал, что будет делать. Сперва отвезет Эву домой в Бромму, потом отправится в спортзал. Хорошая тренировка вернет ему устойчивость. Потом он придумает какую-нибудь историю о том, что ему срочно надо уехать на выходные. Осложнения в связи с продажей фирмы. Экстренное совещание. А сам даст кружочек по барам. Он лучше всех знает, что ему необходимо, чтобы снова войти в норму.
– Еще один момент, – произнес комиссар Хельмарк. – У вас есть эти деньги? Или они били пальцем в небо?
Аксберг, сглотнув, кивнул. Деньги у него были. И эти, и даже больше.
– Хорошо. Мы не можем исключить тот вариант, что вам придется заплатить.
Всего через несколько минут Хельмарку удалось собрать свою группу. Все сидели в полном составе в зале заседаний. Он быстро описал им новое положение дел.
– Некто Рогер Аксберг получил письмо по почте три дня назад, то есть в пятницу, и оно выглядит в точности так же, как то, что мы обнаружили у адвоката Юнггрена. Есть только одно отличие. Теперь они требуют не двадцать пять миллионов, а пятьдесят.
По залу пробежал шепоток.
– Пятьдесят миллионов! – присвистнул Корель. – А есть у него такая куча денег?
– Есть. Они либо знали, либо угадали. Или это подражатель. Я отправил Аксберга домой, наказав ничего не предпринимать. Если выяснится, что это реальная угроза, мы приставим к нему охрану. Но на нынешнем этапе мы не считаем угрозу серьезной. – Он повернулся к Сундстрёму. – Что в конторе Юнггрена?
– Ничего особенного. У него были некоторые задолженности по налогам, но небольшие – он мог покрыть их в любой момент. В районе миллиона. Кажется, он не платил скорее из принципа.
– Не думаю, что его застрелило налоговое управление. Кстати, проверь финансы Аксберга, – проговорил комиссар, указывая на Сундстрёма. – Я хочу знать, сколько у него на самом деле денег.
– А что, если это все же подражатель?
– Тогда мы разделаемся с этим случаем до обеда, верно? – комиссар щелкнул пальцами. Жест вышел довольно нервозный.
Порывшись в папке, Хельмарк достал перечень контактов Юнггрена.
– Я хочу, чтобы кто-нибудь из вас взял на себя труд отправиться домой к Аксбергу и составить список всех его контактов, сопоставить со списком Юнггрена и посмотреть, есть ли пересечения.
– Сизифов труд, – буркнул Корель с недовольным видом. – Как-никак, мужик пока еще жив!
В этот момент дверь с грохотом распахнулась. В проеме возник полицейский в форме. Его широко раскрытые глаза искали старшего – и остановились на Хельмарке.
– Он мертв!
Все как один обернулись к вошедшему.
– Его застрелили!
Глава 21
Дверь распахнулась, и в кабинет заглянуло улыбающееся лицо. Фредрик Хельмарк проскользнул в комнату и уселся на стул, прежде чем Ульф Линдеборг из журналистского агентства успел отреагировать.
– Привет, а вот и я. Еле добрался: на трассе авария. – Он крепко пожал ему руку.
– Я рад, что вы все-таки добрались. Как я и говорил по телефону, у меня есть для вас заказ, господин Хельмарк.
Фредрик, этот энергичный малый, радостно хлопнул в ладоши:
– Выкладывай!
Ульф Линдеборг, будучи в душе истинным джентльменом, поморщился от подобной фамильярности, но ничего не сказал.
– Нужно написать биографию. Богатый и успешный бизнесмен желает, чтобы о нем написали книгу, следуя определенному плану.
Господин Хельмарк скривился, словно ему попалась конфета с горькой начинкой.
– Какому такому плану?
– Он заранее решил, какие части его биографии будут входить в книгу, а какие нет. И нужно строго следовать этой линии.