Так вот, подчиненный Л.А. снимал трубку, раза три алекал и раздраженно клал ее обратно. Примерно с пятого звонка (он тоже был туповат, да что уж поделаешь) он понял, в чем дело и на очередное тихое молчание произнес в трубку «ку-ку». После паузы начальник Л. Л. помертвевшим голосом произнес: «Что это вы кукукаете?» На что Л.А. с хохотом ответил, что кто-то повадился звонить по утрам и молчать в трубку, проверяя, на месте ли мы. «Ага», — ответил начальник Л., положил трубку и больше по утрам не звонил.
Любопытно, какую птицу (или, может быть, тоже кукушку) изобразила бы в такой ситуации Сэй-Сенагон? Спустя восемь веков после нее Тиё из Kara написала:
«Пока повторяла я: //«О кукушка, кукушка!» // Рассвет уже наступил». Она родилась в 1703 году в провинции Kara, была женой бедняка; овдовев и потеряв маленького сына, постриглась в монахини и посвятила себя поэзии. Умерла в 1775 году. Подумайте и скажите, что из сегодняшней культуры будет восприниматься как часть непрерывной культурной традиции хотя бы через триста лет?
Некоторые отделы ВЭИ особо славятся простотой нравов. Например, про бывший корпус ОРВ (Отдела ртутных вентилей) старики рассказывают следующую историю (ни с одним из ее участников я не знаком). Некая уборщица мыла пол традиционным методом — тряпкой без швабры. Некий сотрудник ОРВ, которому никто из дам не давал, ибо он был весьма крупен и все боялись, подкрался к ней сзади и… На что она, не оборачиваясь и не разгибаясь, движением направо-назад-вверх хлестнула его тряпкой по физиономии и добавила: «Ты думаешь, если я уборщица, мне можно ногой в… лазить?» Судя по некоторым признакам (технология мытья и др.), это происходило (если происходило вообще) в начале 60-х годов.
Старики помнят события Первого мая в Москве в… ээ… 93 году. Что, внучок? Конечно, конечно, в 1993 году. Тогда коммуняки подговорили нескольких хулиганов и те напали на милицию. В связи или не в связи с этим в одну из ночей 1–4.05.93 по моему родному ВЭИ, внучок, была выпущена ракета. Что такое ракета? Как бы тебе объяснить, внучек, длинная такая и может летать… Не смешно. Утром нашли дыру в стекле, и пол, усыпанный мельчайшими осколками; ракета была не боевая, но и не сигнальная — осветительная. Почему не возник пожар? — повезло: ракета попала в стальную стойку. А направлена она была в окно комнаты, где стояла уникальная литографическая установка, единственная в своем роде в России и одна из лучших в Европе. Информация о ней среди специалистов была; при пожаре установка была бы выведена из строя навсегда; так — лишь на пару недель. Кому из конкурентов она мешала? Кто оказался самым сообразительным? Что сказала бы Сэй-Сенагон о таких методах «вхождения в рынок»?
С годами мы делаемся пессимистами. Как это гуманно — заметила бы С. - ведь пессимисту легче умирать.
Одно время ходила легенда, что в ФИАНе пьют спирт, смешанный с жидким азотом. Надежных данных на этот счет у меня нет, но мы в ВЭИ, в частности лично я и сотрудник В.М. практиковали в жару следующий метод. Брали в буфете стакан сока, доливали его доверху (на 2 см) жидким азотом и размешивали (как правило, отверткой) до полного выкипания азота. При указанном исходном соотношении сок охлаждался до примерно 0 °C, и пить его, с мелкими комками замерзшего, было весьма приятно.
С тем же В.М. было связано еще три забавные истории. Первая — В.М. жил в Удельной, в деревянном доме с верандой. Однажды, через некоторое время после Чернобыля, он пришел на работу утром, трясясь, и произнес: «Вышел ночью на веранду, а там мя-ан-тай лежит и с-с-с-ветится!» Еле мы его отпоили чаем и объяснили, что минтай светился не от радиации, а потому, что протух. Вторая — когда в Москве гастролировал цирк ГДР, то билеты распределял профком, давали заслуженным людям, ветеранам и т. п. На лабораторию выделили один билет — ему. Он пришел с выступления, дрожа от изумления и негодования, и, заикаясь, произнес: «У них. там. ТАМ. одни веревочки!» Третья — один наш новый сотрудник Е.Г. позвонил как-то утром и сказал, что не может выехать на работу из-за дождя. В.М., интуитивно полагая, что этот новый сотрудник живет или в Удельной, или где-то за городом (многие жили по этой дороге) и там дождь еще сильнее, чем в Удельной и дорога такая, что не пройти, не имея в виду ни шутить, ни издеваться, спросил — а где ты живешь. Ответ был: «На улице Горького». Занавес.