Партнеры сменялись, танцы все продолжались и продолжались. А я по-прежнему стояла в одиночестве.
Осознав, что слишком выделяюсь у стола, я начала бродить между колоннами, словно тень, всеми силами стараясь не задевать пальцами золотой камень. Когда все начали танцевать, я, подобно блуждающему ручейку, поплыла к краю стены. Они не смотрели на меня, как бы я ни пыталась обратить на себя внимание, и это еще больше ослабило мою храбрость, которая держалась на кончиках пальцев. Легкая улыбка появилась у меня на губах, когда я посмотрела на фрески, заставившие меня позабыть о моем нежелательном присутствии здесь. Искусство всегда вызывало у меня улыбку, и я узнала большинство картин. Я провела пальцем по одной из них, надеясь, что никто не наблюдает за мной. Это была не бумага, которую я привыкла чувствовать, эти картины были нарисованы на стене, а не наклеены и вставлены в рамку.
– Мы не хотим видеть вас на нашей земле, миледи.
Услышав голос, я обернулась через плечо. Передо мной стоял один из эльфинов. Я не знала ни его имени, ни его статуса, ни чего-либо еще о нем. Все они были похожи друг на друга, с одинаково длинными, волнистыми каштановыми волосами и ресницами цвета меди, типичными для Королевства Земли.
– Каждый раз, когда вы ступаете на эту землю, вы приносите одни несчастья. Мы не хотим, чтобы вы были здесь.
Я глубоко вздохнула.
– Вы ничего обо мне не знаете, – участливо отозвалась я. – Как и вы, я пришла сюда повеселиться и поздравить лучшую подругу. У меня нет намерения все портить. – Я не смогла сдержать проникшую в голос обиду.
– Мы знаем о вашем происхождении больше, чем вы, и не хотим, чтобы кто-то из вашей родословной находился на нашей земле.
– Я пришла сюда из мира людей. – Мои возражения не успокоили его, напротив, собрали еще больше народа вокруг нас. Двое внезапно превратились в пятерых, и их взгляды не помогали; они лишь заставляли дрожать даже землю, на которой я стояла. – Вы судите меня только по дате моего рождения. Я не та, за кого вы меня принимаете.
Я вовсе не плохая, я просто та, кто не знает, что делать. Та, кто была изгнана прочь от своей семьи, оказалась в стране, откуда нет возврата, и хотела быть с единственным знакомым человеком.
– Она не уважает небо! – сказал один из новоприбывших. – Дата твоего рождения решает все, девочка.
– Ее предки обманули наших богинь. – Еще один шепот. Эльфин с яростью шагнул ко мне, и мне пришлось прижаться спиной к стене. – Она так же непочтительна, как и ее предки.
Я сделала вдох, чтобы успокоиться, и перевела взгляд на фреску.
– Ну конечно, – сказала я, глядя на изображение Иисуса, возносящегося на небеса. – Это Мария родила ребенка без отца, но распят был именно Иисус. Мы научились не принимать это как должное.
Мое мужество пошатнулось. Возможно, дело в моей вере. Это было не мое королевство. Люди сами по себе были достаточно плохи, но здесь правосудие вершилось так, как мне никогда не понять. У них не было весов. Они не слушали, они выносили приговор, основываясь исключительно на исторических фактах. Я видела это в их глазах, даже когда проходила мимо. Я не опускала плеч, не склоняла головы, не отводила глаза, пока медленно уходила, натыкаясь на тела из плоти.
Они хотели, чтобы я видела и знала.
Они не хотели принимать меня.
Они не уважали меня.
Хоть я и старалась уйти, никто из них не уступал мне дорогу, они вынуждали меня натыкаться на них на каждом шагу. Чтобы я помнила и никогда не забывала.
Я сдерживалась вплоть до бамбуковой рощи, но потом я уже не могла противиться этому дурному чувству. Я не знала, как с ним справиться, не могла понять его суть. Я чувствовала себя причастной к этому, но доминирующая часть меня отрицала это. Они разрушили мой мир, забрали у меня все, что было мне дорого, а теперь играли с моими чувствами. Может быть, если бы меня так сильно не отталкивали, если бы я не была так одинока, я бы постаралась стать частью всего этого. Но они никогда не дадут мне такого шанса.
– Эй… – Рука, коснувшаяся моего плеча, заставила меня поднять голову, которую я прижимала к коленям. Айзер села рядом и обняла меня.
– Что ты тут делаешь? – спросила я, вытирая глаза. – Ты должна вернуться.
– Прекрати. – Она крепче обхватила меня руками, положив голову мне на плечо. – Наверное, ты чувствуешь себя ужасно из-за того, подвергаешься гонениям и похожа на фрика.
Я нахмурилась, отстраняясь.
– Спасибо, ты очень хорошо утешаешь.
Она рассмеялась.
– Выпей немного, у тебя лицо бледное.
Я посмотрела на керамический бокал в ее руке.
– Что это?
– Кумыс, – с улыбкой ответила она. – Напиток из верблюжьего молока с добавлением капельки алкоголя.