Овчинка стоит выделки. Не золотое руно, конечно, но и не золотой дождь, что радует.
Мы можем сколько угодно выбивать копейки из продуктового или аппаратов с газировкой, выручку это не поднимет, — нам просто некуда расширяться. А это — реальный план обогащения, хоть и пахнет он химозной отравой.
Я нарисовал кристаллик под второй стрелкой и обвел его в кружок. Теперь я знаю куда двигаться.
Идем дальше по списку. Второй иероглиф.
碇リオ — Икари Рио.
Две стрелочки поползли по полям.
Первая — статус.
Это я. И не я. Это мальчик, который меня достал своими психологическими проблемами.
Но сейчас Икари Рио это образ.
Сюжетный скелет оброс мясом, характером, деталями и привычками. Симбиоз продолжал приносить плоды. Из спятившего школьника в начинающего уголовника, из заключенного в якудза. Довольно тривиальный путь, предсказуемый, и главное, — достоверный.
Я знаю, что все делаю правильно. Меня никогда не раскусят, пока я ношу маску гангстера. Аоки все-таки был гением. Ни в какой стране нельзя быть мафиози и серийным убийцей в придачу. Идеальное болото существовало только здесь, в этом мире, где якудза и смерть шли рука об руку. Сейчас я скрыт практически идеально, да и новую личину носить было настолько просто, будто я для неё рожден.
Я не мог откинуть аналогию с Ичибаном. Маньяк, прикрывающий себя иредзуми. Хоть я его и терпеть не мог, не стоит быть столь строгим по отношению к нашему мертвому другу. Он все-таки выкопал для меня вполне удобную траншею. Мало того, что он замещал меня в этом мире долгие годы, создал мне имя, так ещё и подготовил почву для работы. Он показал мне путь. И я уже занял эту нору, так что грех было не воспользоваться рабочей схемой. Крайняя жестокость, безжалостность, холодный разум, — все это делало из меня отличного якудза. Я получил авторитет и заработал кличку, когда ещё не вступил в клан. Я один из самых юных членов организации, которому прочат великое будущее. Я бы подумал, что это судьба, если бы не знал правды.
Смеющийся Они` не просто прозвище, — это символ. И он обязан себя оправдывать.
Единственная проблема Икари, — это сам Икари. Части его характера, слабина личности продолжали путать мне карты, мешали наслаждаться жизнью. Я все надеюсь, что это пройдет, но становится только хуже. Вот что за истерика по поводу Асуры, а? Какая мне разница, есть она вообще или нет? Это все он, — переживает чего-то, ревнует, продолжает сопли жевать.
После Габутай мозг Икари перенес ещё один психологический удар. Он только начал приходить в себя после резни в Фениксе, как на тебе. Ведь в учебке я чувствовал себя просто прекрасно, — ни голосов в голове, ни видений, ни перепадов настроения. А после резни, — паранойя, бессонница, нервные срывы, всплески агрессии. Это непозволительно.
Таблетки мне не помогут, даже пробовать не буду. Остается лишь контроль и система. Медитации, тренировки, режим, сдерживание эмоций. Я выдержу, истерики этого молокососа мы уже проходили, справимся ещё раз.
Я продолжу носить его имя. Пока что.
Пока не найду выход. А потом Икари исчезнет навсегда. Это предрешено, это факт, с которым ему нужно смириться. Сотрутся переживания и стремления, обиды и боль. Я уже исключил из его жизни практически все, что он знал, — Маму-сан, Мордатого, дом, школу, даже Мису, к которой он пытался пробиться через меня. И я знаю, где он находится, — в «Зеркале внутренней гавани». Дело за малым, сжечь его к чертям.
Итак, как я должен поступить в роли нового Икари:
Сейчас дорисую схему, лягу спать и хорошенько высплюсь на этом дрянном матрасе. А завтра в первую очередь пересилю себя и позвоню Асуре, узнаю, чего она хотела. Икари бы так и поступил. Да, придется опять разбираться в женских чувствах и делать глупости, ну а что поделать, иначе никак.
Ещё один иероглиф, еще бы вспомнить, как он пишется…
追放者 — Изгнанник. Отверженный. Беглец.
Так меня называл Аоки.
Тот, кто прячется в теле Рио Икари, и чей взгляд замечают лишь избранные.
Настоящий Я.
И у меня было две проблемы.
Первая стрелочка нервно пробежала по бумаге, — жертва.
Я жнец, без урожая я гибну и схожу с ума. Убийства моих преследователей не дают удовлетворения и не насыщают Музу. Это как писать романы по чужим сценариям, работа ради работы, нет полета фантазии, творчество упирается в невидимые стены, возведенные иным разумом. Быть призраком пера, это не моё, так можно исписаться и потерять вдохновение. Без вдохновения я лишь призрак, озлобленная оболочка. Пустышка, которой не место среди живых.