— Твоя логика не подлежит какой-либо критике, ты — фанатик. Фанатик-моралист. Слышал об эти́ческом релятиви́зме?
— Все дозволено, бла-бла. И как там ещё «мораль относительна, потому что добро относительно». Философия, основанная на Эйнштейне, как убого. Знаешь, Ви, я не ручаюсь насчет добра, не понимаю, как охарактеризовать это понятие. Но то, что абсолютное зло существует, в этом я уверен. Так что приписать меня к релятивизму, нигилизму или абсолютизму не получится. Рамки нужны всем и каждому.
— Тогда объясни…
— Малыш, я не хочу философствовать весь вечер, и осуждать пороки современного общества тоже. Ты же не за этим сюда пришла?
Он резко выгнулся, так, что она от испуга отшатнулась, а рука автоматически полезла в сумочку, где лежал перцовый баллончик.
— Проклятье, спина затекла, — произнес он сдавленно. — Устал сидеть. Если так пойдет, на казнь отправлюсь со свежим геморроем и не смогу насладиться процессом.
Ви вернулась в исходное положение. Все вопросы, которые она готовила, сдуло из головы. Она прикурила следующую сигарету, допила кофе и бросила стаканчик в урну под столом.
В коридоре лязгали двери, шумел сквозняк, в остальном было замогильно тихо. Ей вдруг стало холодно, мерзкое чувство сосало под ложечкой, хоть она и не знала, где та ложечка находится.
— Я напугал тебя? — поинтересовался он. — Я думал, что мы подружились.
— Перестань изображать психа, эМ. Как могут подружиться змея и кролик?
— Черт, я не знал, что я так похож на кролика, — хмыкнул он.
— А я смотрю, тебя совсем не расстраивает грядущая смерть, а, мистер Маньяк?
— Нисколько. Пока я об этом не думаю, казнь и не произойдет. Это как прятаться от монстра под одеялом.
— Как насчет того, чтобы вернуться к твоим увлечениям?
Он сделал глубокую затяжку и закатил глаза.
— А то, что я убиваю людей, недостаточно? Нужно ещё что-то?
— Конечно. Большинство маньяков не просто убивают, ты сам знаешь. Кастрируют, уродуют, насилуют, поедают, собирают трофеи. Но не ты. Ты — только оставляешь метку. На их фоне, ты даже скучен.
— Вот теперь я депрессии, довольна? Не смогу жить, зная, что ты считаешь меня скучным маньяком.
— Нет, правда, эМ. Ты же любишь эксперименты. Пару лет назад никто не мог понять, как тебя поймать, ведь каждое убийство было выполнено в разном стиле. Одну ты распял, второго забил молотком, третью отравил…
— Меня начали искать, пришлось менять стиль.
— И ты никогда не поддавался желаниям сделать с жертвой нечто… этакое?
— Мне это не интересно.
— А как же детектив К…? (Подробности в романе https://author.today/work/76041)
— Вот мы к этому и пришли… Мы же договорились, Ви. Это тема закрыта, ты обещала не спрашивать.
— Черт побери, это очень важно! Ты пытал его, но не убил, всем интересно почему⁈
— Так спросите его.
— Ты знаешь, детектив не дает интервью.
— Если я скажу, ты отстанешь? Обещаешь больше не возвращаться к этому?
— Клянусь! — подняла она ладонь. — Только Библии под рукой нет.
— Я тебе её процитировать могу, — мрачно заявил он.
— Не знала, что ты верующий, — заинтересовалась она.
— Не, просто в мотелях эта книжка в каждом номере, больше читать нечего.
— Вернемся к вопросу…
— Он… этот парень, что так рьяно за мной охотился… Сначала я решил, что он пустышка. Он был на грани, — алкоголизм, депрессивные настроения, замкнутость, разрушение семьи. Пропитанный бухлом, цинизмом и злобой, он так яростно рыл подо мной землю, что я заинтересовался его напористостью. Когда я встретился с ним лицом к лицу, мне открылась истина. Он не стал пустышкой только по одной причине, — из-за меня. Только охота придавала его жизни смысл, я стал преградой на пути его саморазрушения. Я был удивлен, никогда прежде не приходилось сталкиваться с чем-то подобным. Я не мог его убить, ведь он хотел жить, но он жил, только чтобы убить меня. Неразрешимый парадокс и абсолютный дуализм. Я просто не мог этого сделать. Это как лишить жизни собаку, что идет за тобой, надеясь, что ты бросишь ей кость. Можно, но зачем?
— И ты решил его изувечить, — мрачно подчеркнула Ви.