12. ТАНКИ В СЕМЁНОВКЕ
2–3 июля тяжёлые бои и погибшие были и в Семёновке.
2 июля автор этих строк встретил очередную группу российских добровольцев, чтобы сопроводить их на передовую. Около 10 часов утра, вооружив группу и погрузившись в микроавтобус, в количестве четырнадцати человек (из них восемь новобранцев) мы выехали из Славянска в Семёновку, на территорию больничного корпуса, где располагалась наша рота под руководством Малого.
Не успев доехать до позиций, машина попала в засаду. Из лесопосадки по колёсам и окнам машины украинцы (сколько их было — оценить не успели) открыли автоматный огонь. Мы практически на ходу выпрыгивали из машины и стали отстреливаться от нападающих.
Поняв, что машина повреждена и дальше не поедет, что силы неравны (нас было больше, но основная часть группы — необстрелянные новобранцы, хотя и прошедшие курс военной подготовки в Питере), решили отступать на территорию больничного комплекса.
Двое ополченцев, из вновь прибывших, пошли навстречу атакующим, подавляя огонь противника и крича остальным: «Отходите, я прикрою!»
По месту стычки примерно с семисот метров начал стрелять танк, бывший вне зоны видимости. Мы уже успели отойти на пятьдесят метров, когда первый снаряд лёг рядом с машиной. Несмотря на то что ополченцам, прикрывавшим группу, было приказано отходить, они замешкались у машины, прячась за ней от пуль противника и пытаясь отстреливаться, хотя украинцы уже успели отойти на приличное расстояние. Следующий снаряд танка попал в машину, и двое новобранцев погибли на месте, трое (находившихся дальше от машины) получили ранения. Ещё от одного удара микроавтобус взорвался. По территории начала стрелять артиллерия.
Мы отошли в глубь территории больницы, периодически падая на землю, чтобы не попасть под осколки снарядов. Трое раненых и ещё пять ополченцев укрылись от обстрела в ближайшем здании, а мы с Олегом Мельниковым (он получил лёгкое осколочное ранение в руку) и двумя бойцами побежали в здание пищеблока, где находился командный пункт роты Малого.
Вскоре танки начали наносить удары по пищеблоку, пришлось укрыться и пересидеть в подвале. Вызвали по рации машину для эвакуации раненых в госпиталь. Когда танки на время замолкли, Мельников, дождавшись машину, поехал за ранеными. Мы с командиром Малым и двумя бойцами Синдбадом и Клещом на открытом УАЗике поехали на место боя забрать тела. Оставили машину за стеной одного из зданий, метров за двести, чтобы она не была повреждена артиллерийским огнём.
Подойдя к месту боя, мы обнаружили, что микроавтобус, на котором приехала наша группа, сгорел дотла, тела погибших также наполовину сгорели. С собой мы взяли одеяла (носилок не было). Стали перекладывать останки и отделившиеся части тел на одеяла, получая ожоги от обуглившихся и ещё тлеющих конечностей. Одеяла стали загораться, приходилось их тушить, притаптывая берцами. Очень страшные были минуты. Тем более что находились мы в зоне прямой досягаемости танковых ударов, как на ладони, и могли быть уничтожены в любой момент. Потом мы пришли к выводу, что вражеские танкисты наблюдали за нами в оптику и проявили человечность, не решившись стрелять по тем, кто пришёл забирать тела погибших.
Донесли тела на одеялах до машины и поехали в Славянск. Дорога превратилась в сущий ад: чтобы не попасть под артобстрел, гнали на всей скорости, машина прыгала на ухабах, тела сползали из кузова (у него не было заднего борта), так что приходилось их держать за конечности, получая ожоги. Через минут десять вдруг полил сильный дождь. Артиллерия замолкла. Мы сбавили ход. Вода остудила тела погибших.
Доехали до морга. Электричество не работало, и в морге стоял страшный запах. Здесь были тела людей, погибших в этот день, — их свозили в одно место, чтобы потом ответственный за захоронение Дровосек предал погибших земле.
Вечером обоих добровольцев похоронили на Аллее Славы в Славянске. На могилах оставили буквы «Н». Из-за того, что тела сгорели, определить точно имена погибших на тот момент было невозможно. Позже сделали это путём вычета, когда стало известно, кто именно отделился от нас по пути к пищеблоку, скрываясь от обстрела.
Имена погибших: Владимир Мельников и Матвей Ефремов. Оба приехали из Петербурга и погибли в бою в первые часы нахождения в Славянске.