При наличии соответствующих средств, например, запалов МД-5 и МУВ89 — всё было бы элементарно. Но их не было! Слава Богу, помогли мои знания и опыт в этой области. Используя сочетание детонирующего шнура, двухкилограммового куска пластита (пластиковая взрывчатка), обычного УЗРГМ90 и простой верёвки, мы всё-таки осуществили подрыв. И вовремя, так как танки ВСУ при поддержке пехоты уже двинулись в наступление.
Мы взяли два килограмма пластита, в них вставили обычные детонаторы, поверх обернули тремя кольцами ДШ. Использовали единственную бухту детонирующего шнура, к этому шнуру прикрепили запал гранаты УЗРГМ, разжали усики и с помощью длинной верёвки выдернули кольцо. Подрыв УЗРГМ инициировал детонирующий шнур, тот в свою очередь инициировал детонаторы, дальше взорвался пластит, и от него — 350 кг аммонала.
Мост удалось взорвать практически за 20–30 минут до того, как к нему подошла украинская колонна. Если бы этого не сделали, с нашим дальнейшим отступлением были бы большие проблемы».
13. ПРОРЫВ ИЗ ОКРУЖЕНИЯ
В ночь с 4 на 5 июля отряды ополчения покинули город Славянск. Это была хорошо продуманная и грамотно реализованная военная операция, позволившая двухтысячному гарнизону выйти из окружения с минимальными потерями. Прорыв из окружения был неожиданным и для противника, и для жителей Славянска, и для всего ополчения Донбасса.
После провальной попытки штурма Славянска 2 мая противник поставил целью полное окружение и осаду города. Для этого украинцы в течение месяца подходили вплотную к городу, отсекая фланги и отрезая Славянск от всех других гарнизонов ополчения и коммуникаций с внешним миром. Поочерёдно в ходе тяжёлых боёв и с помощью жестоких артобстрелов противник занял Красный Лиман, Ямполь, Николаевку. Единственное, что украинцам оказалось не по зубам, — это Семёновка.
С середины июня противник стал планомерно укреплять свои позиции вокруг Славянска. После занятия Николаевки началось минирование местности и установка заграждений из колючей проволоки. Украинцы рассчитывали на то, что когда в городе закончатся запасы продовольствия, а у ополчения все боеприпасы — то осаждённые пойдут на прорыв и будут просто расстреляны в упор.
К такому сценарию уже всё было готово. Счёт шёл если не на дни, то на недели. Но Стрелков, блефуя (как выяснилось уже потом), демонстрировал готовность удерживать Славянск до конца и сражаться «до последнего солдата». В этом были уверены и все бойцы ополчения, и украинцы. 3–4 июля, когда город был уже полностью окружён и по всем признакам наступали «последние дни», ополченцы в редкие моменты работавшей связи звонили родным, чтобы попрощаться.
Гарнизоном овладел обречённый, фатальный настрой, но решимость драться до последнего была у всех.
По словам Стрелкова, решение прорываться из Славянска он принял в ночь с 3 на 4 июля. Очевидно, речь идёт об окончательном решении, так как размышлял командующий об отступлении не один день. Например, по словам начальника штаба Хасанова, Стрелков сообщил ему о намерении уводить гарнизон ещё в ночь с 1 на 2 июля, и начштаба уже 2 числа начал готовить штаб к эвакуации, уничтожая документы и отдавая распоряжения по сворачиванию службы тыла.
С другой стороны, когда заместитель командующего Сергей Дубинский был в штабе 4 июля в 14 часов, Стрелков ему ничего о своих планах не сказал. Хмурый делает вывод, что Стрелков всё ещё колебался с решением.
Днём командующий через оставшихся журналистов сделал следующее заявление:
Вчера противник полностью окружил Николаевку, ожесточённейшим образом обстреливая её из всех видов оружия: из тяжёлых установок РСЗО, из гаубиц, из миномётов, танков, БТРов.
Очень большие разрушения. Количество жертв установить даже невозможно, потому что в городе ничего не работает. Наши отряды, которые находятся в Николаевке, сейчас продолжают бои в окружении, связи с ними нет. Николаевка полностью отрезана от Славянска. В настоящее время с юга к городу, по трассе Харьков — Ростов на Семёновку движется большая колонна бронетехники противника. Одновременно противник продолжает непрерывный обстрел города и Семёновки артиллерией. Вчера была разрушена и горела Николаевская ТЭС.
В принципе, мы имеем дело с неприкрытым геноцидом — для того, чтобы сломить сопротивление ополчения, противник не задумываясь применяет все средства вооружения по мирному населению. Естественно, что ополченцы, видя разрушения и гибель мирных жителей, начинают терять волю к победе.