В последующие недели краматорский гарнизон оброс людьми и оружием, и в июне это уже был, по военным меркам, полноценный батальон. Но даже 500 бойцов с противотанковым вооружением не могли отбить этот аэродром: слишком велики были сосредоточенные там силы противника. С другой стороны, сами украинцы с аэродрома несколько раз за двухмесячный период пытались прорваться в город и поставить его под контроль, но также безуспешно: они получали хорошей сдачи на блокпостах и возвращались обратно.
Базировавшиеся на аэродроме украинцы сначала получали припасы и подкрепления по подземным коммуникациям, выходящим на контролируемую украинцами территорию. После того как ополченцы взяли под контроль всю территорию вокруг Краматорска, запасы продовольствия спускались на аэродром на парашютах, которые сбрасывались с вертолётов ВСУ.
Неудачная атака на аэродром 14 апреля отчасти компенсировалась успешной операцией по разоружению украинских десантников под Славянском.
До сих пор вокруг этой истории среди ополчения ходит много слухов и легенд. Неудивительно, учитывая, при каких комичных обстоятельствах эта история произошла.
Звонит мне Лёша Мозговой, — рассказывает Сергей Цыплаков. — Говорит: везём вам оружие, встречайте. Я звоню ребятам в Славянск, передаю информацию, чтобы встретили Мозгового под Славянском. Выехало несколько человек. А там — разведрота 25-й десантной бригады, примерно 20 бойцов хорошо вооружённых. Наши трое славянцев десантникам говорят: присоединяйтесь к нам или сдавайте оружие. Те отвечают — вы что, с дуба рухнули, нас больше, это мы будем диктовать условия. В общем, переговоры шли долго, ВСУшники не хотели применять силу, а может, боялись подвоха. За это время один из наших связался со Стрелковым, и тот прислал боевую группу Ромашки. Группа бесшумно зашла десантникам в тыл из лесу и поставила их под стволы. Те сложили оружие и были отпущены.
Позже подъехал Мозговой. Свои действия он объяснил так. Оказывается, под „везём вам оружие“ он имел в виду как раз оружие этой десантной колонны, которое он ещё физически не имел, но хотел добыть с нашей помощью. Мозговой днём засёк передвижение этой колонны, но разоружить самому не хватало сил — поэтому связался с нами, чтобы из Славянска помогли».
Алексей Борисович Мозговой — командир бригады «Призрак». Убит 23 мая 2015 года в результате расстрела его машины неизвестными под Алчевском, ЛНР
Одним из нескольких ополченцев, приехавших тогда «за оружием», был Евгений Скрипник, позывной Прапор.
На следующий день СБУ обнародовала прослушку телефонного разговора Прапора с Игорем Стрелковым, которые обсуждали встречу с украинскими десантниками:
— Алло, докладываю: это сбежавшая из Крыма часть. Сдаваться не хотят. Их сейчас уговаривают, с Володарского приехал парень, бывший военный. Но не будут они сдаваться, не хотят. Не знаю, как он уговорит их.
— А оружия много?
— То, что на них — двадцать пять.
— Значит, кладите их на землю под угрозой… Сейчас прибыл Ромашка? Нет?
— Нет, когда он прибудет?
— Дождись Ромашку. После этого как следует заблокируй и вплоть до огня на поражение, не*** церемониться с пи***асами.
— Я заблокировал дорогу. У меня тут раз, два, три… у меня пять стрелков с автоматами, но я не знаю этих людей. Они со Славиком.
— Сейчас прибудет к тебе Ромашка. Полностью окружить, заблокировать. И не церемониться! Разоружить полностью! Мы не в Крыму, блин. Объясни им, что мы не в Крыму.
— Всё, понял».
Евгений Скрипник, Прапор
В результате разоружения десантников ополченцы получили КамАЗ и два десятка единиц стрелкового оружия, в том числе несколько АКМ с ПБС20 и три РПК21.
Из задержанных 14 апреля в ополчение в итоге перешло трое военнослужащих-контрактников: Артём Гавзиев (позывной Крик) из Харькова, Лютый из Горловки и Азов из Мариуполя. Все трое остались в Славянске и держали оборону в посёлке Черевковка.
Это подразделение было разведывательно-десантной ротой 25-й аэромобильной бригады ВСУ. Бойцы роты дислоцировались в Крыму до его присоединения к России. После событий марта 2014 года рота была реформирована и отправлена в Амвросиевку Донецкой области, на границу с РФ.
Ополченец Артём Гавзиев в беседе с автором книги рассказал:
На начало апреля нас в роте было восемнадцать человек, мы ездили на „Икарусе“ вдоль границы, патрулировали местность. Приказы от командования были непонятные, невнятные. Начальство в те дни было растеряно, не знало, что делать. Все тогда ждали вторжения российской армии. Если бы это вторжение действительно состоялось, непонятно, как мы могли бы этому помешать.