– Я могу сломать ему ноги, – невинно предложил Белецкий. – Я Жене сегодня это уже обещал.
– Не пойдет, – качнула головой соседка, игнорируя мой обалдевший взгляд. – Драконы быстро регенерируют. Конечности им надо не ломать, а рубить или вырывать. Но это, сам понимаешь, чревато большими проблемами.
– Обойдемся без увечий, – вмешалась я. – С Рейтом я как-нибудь разберусь сама. Мне дали амулет, с которым его можно не бояться.
– Что за амулет? – заинтересовалась Глафира Григорьевна.
Я показала ей татуировку на своем безымянном пальце. Глаза колдуньи стали круглыми, как монеты.
– Петя, это же…– удивленно начала она, но наткнувшись на взгляд Белецкого замолчала.
– Что такое? – заволновалась я. – Что-то не так?
Петр и Глафира переглянулись.
– Все так, девочка, – улыбнулась колдунья. – Петя дал тебе очень хорошую защиту. Теперь я за тебя спокойна.
Родник
Следующая неделя оказалась спокойной. Целых семь дней меня никто не дергал, не хватал за руки и вообще никак не беспокоил.
Я спокойно съездила в офис на совещание, получила задание доработать свои рисунки, и теперь целыми днями переделывала на графическом планшете элементы костюмов домового, русалок, лешего и мага-целителя.
Рейт, ранее встречавшийся мне едва ли не ежедневно, куда-то пропал. О себе он напомнил всего один раз, когда нашел мои аккаунты в социальный сетях и добавился в друзья.
Глафиру Григорьевну я видела только в окно. В нашем дворе наконец-то начали устанавливать детский игровой городок, и теперь она вместе с Аристархом Семеновичем наблюдала за ходом работ.
Зато Белецкий теперь навещал меня каждый вечер. Поначалу он придумывал для визитов повод («Как поживают ваши прекрасные глаза, Алиса?»), а потом заявил, что его фантазия не настолько богата, чтобы постоянно фонтанировать идеями, и начал заглядывать в гости просто так.
Его посещения нисколько меня не напрягали. Наоборот, я то и дело поглядывала на часы, ожидая, когда у офтальмолога закончится рабочий день, и он окажется на моем пороге.
Два вечера подряд мы пили в моей кухне какао, затем начали выходить на прогулку. Бродили по местным улочкам, ужинали в кафе и разговаривали, разговаривали, разговаривали.
Петр оказался отличным собеседником. Помимо того, что он мог поддержать разговор на любую тему, у него неожиданно обнаружилось прекрасное чувство юмора. Ему отчего-то нравилось меня смешить – каждый раз, когда я принималась хихикать над его шутками, в глазах Белецкого мелькали довольные огоньки.
Сегодня вечером мы тоже вышли на прогулку. Далеко уходить не стали, поэтому бродили вдоль лесной опушки и слушали пение какой-то невидимой птахи.
– Петя, могу я задать тебе вопрос?
– Задавай.
– Кольцо, которое ты надел на мой палец – оно особенное, да?
– Конечно, особенное. Обычные украшения от микробов не защищают, и амулетами не являются.
– Я не об этом. Когда Глафира Григорьевна увидела его ободок, она очень удивилась, помнишь? А вчера утром я повстречала на улице Гену…
– Ему ты тоже показала татуировку?
– Нет, Гена приметил ее сам. Он шел навстречу, но вдруг остановился в двух шагах, присвистнул и заявил: мол, очень рад, что я все-таки наладила с тобой отношения. Что это значит, Петя?
– Вампиры – создания чувствительные, – заметил Белецкий. – А энергетические особенно. Все видят, все ощущают.
– Петя.
– Ничего особенно в этом кольце нет. Кроме того, что оно зачарованное. Несколько лет назад я решил попробовать себя в артефакторике, поэтому наложил на перстень несколько заклятий и прокипятил его в котле с бактерицидным составом. Получилось весьма недурственно.
– И все?
– Ну… Еще эта цацка является символом моего рода.
– Символом?..
– Отличительным знаком. Такие перстни есть у всех членов моей семьи. Камень, который расположен в его середине, усиливает магические способности своего владельца. Это отличное подспорье в критических случаях – например, во время серьезных операций.
– И ты кипятил такое бесценное кольцо в котле?
Он пожал плечами.
– Других украшений у меня не было, а этот перстень устойчив к любому воздействию. После моих манипуляций он стал только лучше.
– Понятно. Выходит, маги, которые видят на мне это кольцо, думают, что я – часть твоей семьи?
– Вроде того. Подобные побрякушки мои родственники дарят своим детям, невестам и женам.
О! Невестам и женам…
Что ж. А мне дали просто поносить. Петя не говорил, что я могу оставить перстень у себя навсегда.
– Ты мог бы носить его сам.