Если чуть напрячься, можно было увидеть много интересного. Например, голубоватую дымку, висящую над домом и двором, или полупрозрачное сияние, окружавшее Петю и Машу Сорокину. Только у девочки оно было зеленое, а у Белецкого серебристое.
Между тем, интереснее всех оказалась Глафира Григорьевна. Всмотревшись внимательнее в ее лицо, я вдруг увидела девушку с пышными темными волосами и мудрым цепким взглядом. Видение появилось и пропало, а мне пришло в голову, что внешний облик моей соседки – всего лишь иллюзия. При желании, она может убрать седину, разгладить морщины и снова стать молодой темноволосой красавицей. Может, но почему-то не хочет.
– Источник-то я уведу, – продолжала колдунья. – На старом месте ему однозначно делать нечего. Однако и под землей его таить тоже больше не стоит. Есть у меня на этот счет одна идея. Только ее надо обмозговать.
– Мы на защиту родника, если надо, всем домом выйдем, – заметил Петр. – Это в наших интересах, и непричастных тут быть не может. Главное, чтобы наш выход не оказался напрасным. Поэтому, Глафира Григорьевна, думайте, пожалуйста, скорее. То, что Рейт сидит под замком в дедовом особняке, лично меня совсем не успокаивает. Да и Владислав Александрович с Захаром Марковичем вполне могут договориться.
Я перевела взгляд на старушку. Та вздохнула и посмотрела на потемневшее окно, за которым теперь виднелся желтый глаз уличного фонаря.
– Помощь соседей действительно может понадобиться, – сказала она. – Однако ж до столкновения дело лучше не доводить. Ладно. Утро вечера мудренее, обсудим этот вопрос завтра. Идите по домам, ребята. А я посижу, покумекаю.
Попрощавшись с волшебницей, мы с Петей вышли из квартиры и направились к лифту.
– Нехорошо получилось, – сказала я Белецкому, когда кабина повезла нас на двенадцатый этаж. – Мне так стыдно, Петя! Чувствую себя полной идиоткой. Обычно я веду себя сдержанно, а в этот раз… Как думаешь, нас правда мог кто-нибудь подслушать? Я не видела никого подозрительного.
Петр пожал плечами.
– Сомневаюсь, что твое удивление было таким уж фатальным. Немиров и так в курсе, что родник находится рядом с домом. А здесь не такая уж большая территория, чтобы на ней заблудиться. Думаю, волноваться не о чем.
– Может, заберешь свой перстень обратно? Мало ли что еще я сумею с его помощью разглядеть…
– Ни в коем случае, – качнул головой Белецкий. – Когда он на твоем пальце, я чувствую себя спокойнее. И знаешь, дам-ка я тебе, пожалуй, еще кое-что.
– Это что же?
– Увидишь, – подмигнул Петя.
Лифт остановился и выпустил нас на площадку. Прежде чем отправиться к себе, Белецкий взял меня за руку, мягко привлек к себе.
– Я не прощаюсь, – тихо сказал он, коснувшись моих пальцев губами. – Найду одну вещицу, и на пару минут загляну к тебе в гости.
Я улыбнулась и кивнула.
Вернувшись домой, я успела только снять босоножки и помыть руки. Стоило выйти из ванной, как в мою дверь позвонили.
Ты смотри, какой быстрый! Вот у кого полный порядок, и все вещи лежат на своих местах. Надо как-нибудь напроситься к нему на чай – посмотреть, как живет настоящий чародей-целитель.
Я открыла дверь и невольно отпрянула назад – на пороге стоял не Петя, а Евгений Рейт, всклокоченный и злой, как сто чертей.
– Привет, Алиса, – нервно улыбнулся он.
– П-привет, – я так оторопела, что начала заикаться. – Что т-ты тут делаешь?..
– Не волнуйся, я ненадолго.
Женя выбросил вперед правую руку и чем-то прыснул мне в лицо. Я охнула и покачнулась.
Моя голова тут же закружилась, перед глазами вспыхнули звезды. А потом наступила темнота.
Влад
Сознание вернулось быстро. Без головной боли, тошноты и ломоты в костях. Будто кто-то повернул невидимый рычаг, и я просто открыла глаза.
Почти минуту я рассматривала темный потолок, освещенный приглушенным светом крошечных лампочек, и силилась понять, где нахожусь, и каким образом умудрилась тут очутиться. Таинственное перемещение слилось для меня в единый миг – только что видела перед собой нервное лицо Евгения Рейта, и вдруг вижу деревянные потолочные балки.
Еще несколько секунд потребовалось, чтобы осознать: я лежу на чем-то мягком и упругом, очевидно, на диване или на тахте. Тело слушалось меня так же хорошо, как и всегда, поэтому я приподнялась на локтях и внимательно огляделась по сторонам.
Комната была мне не знакома. Судя по всему, она являлась частью чьего-то загородного дома. Об этом говорили массивные бревна, из которых были сложены стены, большая изразцовая печь и добротная дорогая мебель – резной книжный шкаф, письменный стол с высоким кожаным креслом и узкий диванчик. На котором сейчас сидел мой огнедышащий сосед.