Это полный и абсолютный пиздец. Получается, Сергей работал с 'Амбреллой' ещё когда служил в военных силах СССР, а не просто сбежал под 'зонтик' после распада Союза? Во всяком случае, мне теперь становится понятным, почему ему позволили сохранить столь высокий чин при переходе, да к тому же стоять у истоков U.B.C.S.
Какая же, мать его шлёп, ирония. Получается, капитан служил в структуре, основанной тем, кого он когда-то уважал. И что-то мне так подсказывает, что сам мужчина об этом не знает, как не знал и о том, что к этому зомби-брейкауту причастна корпорация. Но я могу выдать другую, достаточно очевидную мысль — и мне кажется я даже знаю, почему сам Михаил не хотел думать об этом.
− КА'ИТАН, ЭТОТ… ЧЕЛО'ЕК РА'ОТАЕТ НА 'АМ'РЕЛЛУ' С 1992 ГОДА. И Я У'ЕРЕН, ЧТО 'РО'А'ШИЕ ЛЮДИ СТАЛИ 'ОДО'ЫТНЫМИ КОР'ОРАЦИИ, 'УСТЬ Я ЭТО'О И НЕ ПОМНЮ…
***Чуть ранее: Карлос, Патрик и Джилл***
− Слушай, это тот гражданский, о котором ты говорила?
Джилл кинула взгляд на Оливейру, и, закинув ногу на ногу, выдержав паузу в двух затяжках, сказала:
− Да, а что?
Наверное, самой искренней и честной была реакция Тайрелла, чьи затяжки стали чуть дольше, а лицо тронула усмешка, которую тот удачно прикрывал рукой, приготовившись к интересной постановке под названием 'Влюблённый латинский парень и сильная и независимая девушка'. Для Патрика, работавшего с Оливейрой уже два года, не было секретом, что горячему Ромео пришлась по вкусу холодная Джульетта. И холодна она была явно от той красно-белой эмблемы, которую тот носил на левом плече.
− Ну он… Кхм… Как бы, не очень обычный, да?
Мисс Валентайн улыбнулась. Но не так, как она улыбалась в редкие моменты расслабления, или когда Немедан достал сигареты, которые она сейчас и курит. Она улыбалась так же в те моменты, когда очередной зомби находил окончательный покой от её рук, и она знала, что точно никому больше не навредят.
− Да, не очень, ты прав — благодаря твоим работодателям. Но это не помешало ему спасти мою жизнь. И что дальше?
Тайрелл закашлялся, помахав рукой обратившей на него внимание парочке, мол, 'всё нормально, не отвлекайтесь, продолжайте'. Впрочем, к вящему удивлению и Джилл, и Патрика, Карлос смутился, и не выдержал прямого взгляда девушка — хотя он далеко не робкого десятка.
− Капитан Виктор рассказал мне, − голос мужчины стал тихим и в него проникли нотки раскаяния. — Это действительно ужасно, и я надеюсь… Нет, я сделаю всё, для того чтобы корпорацию настигло правосудие!
Тайрелл… Оставался самим собой. Африканец пусть и был авантюристом, но чувство реальности при этом никогда не терял, и даже когда его с подельниками загребли за торговлю списанным оружием во Французском иностранном легионе, отдавал себе отчёт, что выбраться из такой ситуации можно, разве что, по волшебству. И волшебником тогда стала мисс 'Амбрелла', которая на поверку оказалась той ещё Мамоной. Патрик был тем, кто легче всего принял новость о том, что его наниматель — та ещё скотина, хотя бы потому, что на отсутствие мозгов он никогда не жаловался, и всё стало понятно уже когда его выдернули прямо из-под носа Интерпола, вежливо 'попросив' поработать ближайшие пять лет на транснациональное чудовище.
Карлос же был его полной противоположностью — младше на добрый десяток лет, куда менее опытней, и всё ещё не снявшим розовые очки. Шутка ли, когда тому было девятнадцать, он уже был главой одной из Мексиканских ячеек 'настоящих' коммунистов, противостоящих и Пиньейру с партидо-коммунистами, и Фернанду Кардозу с его социал-демократами. Естественно, как и всяких революционеров со взором горящим, мешающим взрослым дядям вести большую игру, того быстро отправили в места не столь отдалённые… Естественно, мисс 'Амбрелла' вновь сказала своё веское слово, позволив тому не коротать остаток своих дней в тюрьме, а хоть как-то жить. Пусть за последние пару лет тот слегка заматерел, да и приобрёл некоторую долю цинизма, но всё ещё не потерял веру в человечество.
На взгляд Патрика это было самой большой ошибкой его младшего коллеги, на взгляд Карлоса — это было частью его внутреннего стержня, которая помогает тому не надломиться, а на взгляд Джилл − это было непростительной глупостью, доверять абсолютно бесчеловечной компании.