Не отрываясь от открывшейся перед ним картины местных буден, он произнёс:
— Юра, давай не морочить друг другу голову: товарищ Берия поставил перед нами практически почти невыполнимую задачу — в кратчайшие сроки отыскать в чужой и враждебной нам стране группу людей. Благодаря «стараниям» товарища Абакумова мы потеряли там почти всю резидентуру, а те, кто остались, сидят без связи и возможности эффективно работать. Нам предстоит создать с нуля новую структуру, которая будет заниматься весьма щепетильными делами далеко за пределами нашей Родины. И первым делом будет это. Но…
Он обернулся и воздел к потолку указательный палец.
— Но…Ты, как начальник одной из первых разведшкол, не хочешь пойти мне навстречу и отдать во временное пользование несколько твоих классов, где мы вот с товарищем Котовым будем готовить основную и дублирующую группы для выполнения этого задания. Ты пойми, Юра, это всего-навсего на лето, пока мы не оформим полностью новый отдел. Тогда у нас и самих будут и классы, и базы. И люди.
Он кивнул на личные дела курсантов разведшколы:
— Не серчай, генерал-майор, но никого из предложенных тобой ребят я использовать не смогу: не совсем та направленность…
Светлов пожал плечами, и в этом невинном жесте Судоплатов уловил обиду. Лёгкую, но из тех, что, оставшись невысказанными, могут впоследствии превратиться в стойкую неприязнь. И тут же уточнил:
— Ты мне цыганочку не пляши, товарищ генерал, просто пойми нашу ситуацию. Вот, к примеру, сколько ты готовишь своих орёликов, а?
— Стандартный курс — три года, — нехотя ответил Светлов, предполагая дальнейшее развитие разговора. И не ошибся.
— Вот-вот, — Судоплатов подхватил тему с показным воодушевлением. — Три года, генерал! Три. А у нас от силы — полгода…
Генерал-майор, уже поднёсший было ко рту серебряный трофейный подстаканник со стаканом горячего чайку, который только что изобразил расторопный адъютант, молоденький капитан из «выдвиженцев» — выпускников партшкол, чуть было не разлил его себе на майку.
— Чёрт! Сколько?! — отставив стакан, резко обернулся он к «королю диверсантов». Судоплатов усмехнулся, улыбку с трудом сдержал и Котов.
— Полгода — максимум, — повторил генерал-лейтенант. — Больше нам американцы времени вряд ли отпустят. Большая игра начинается, а тут уж — кто кого перескачет.
— Всё, как всегда, короче говоря, — буркнул начальник разведшколы. Судоплатов только развёл руками.
— Не мы ставим сроки, сама жизнь определяет темп операции. Поэтому от тебя нам нужны пока только тренировочные классы и несколько инструкторов: стрелки́ там, криптографы, специалисты по экстремальному вождению… Видишь ли, друг Юра, нам не нужно готовить нелегалов, это — ваша ипостась, у нас совсем другая задача. Нелегалы, они ведь готовятся на длительное оседание, там и проработка легенды, имперсонация[13], амбаркация и деборкация[14]. А мы станем готовить оперативников, специалистов для одной-единственной акции, им некогда свои извилины перегружать всеми этими твоими науками. Их задача: прибыть, найти, уничтожить или выкрасть. А вовсе не жить годами и десятилетиями под чужой личиной.
Юрий Борисович покачал головой:
— Как-то это всё у вас получается… Какая-то лихая кавалерийская атака, понимаешь… Шашки наголо и — вперёд!
— А у нас по-другому и не получается обычно, — вставил свои пять копеек Котов, и подмигнул Судоплатову. Тот только хмыкнул, мол, точно так, майор…
Генерал-майор вздохнул, осторожно подхватил злополучный стакан, осторожно отхлебнул ароматного кипятку, покачал головой.
— Ну, не знаю, Паша… (Судоплатов отметил это «Паша» как добрый знак). Наверное, ты в чём-то и прав. В конце концов, тебе виднее, я не обладаю всей полнотой информации. Аудитории я тебе, конечно, предоставлю, согласую вот только с вышестоящим начальством. Не проблема.
Павел Анатольевич облегчённо кивнул.
— Далее… Спецов тоже подберу, скажешь только, каких именно тебе нужно. Сейчас лето, народ свободен по большей части. Пользуйся, как говорится… И место для временного пребывания на моей территории тоже обеспечу, до осени общежитий свободных — навалом. Но вот только секретность всего этого мероприятия в рамках нашей школы ты уж, голуба, будь ласков, обеспечивай сам.
Судоплатов усмехнулся: Светлов в конце войны довольно долго проработал на территории Польши, и теперь в его лексиконе время от времени проскакивали польские словечки.
13
Имперсонация — слово сегодня имеет значение, как способность выдавать себя за другого. В оригинале: способность разведчика полностью слиться с личностью, за которую он себя выдаёт с тем, чтобы даже во сне не говорить на родном языке, думать и действовать на бессознательном уровне, как эта личность.
14
Амбаркация и деборкация — термин, перешедший в разведку из лексикона моряков. Высадка войскового подразделения в тыл врага и возвращение обратно.