— Вот и все. Поддержите на выборах — поддержат вас, ну, и тебя лично, — объяснил он. — Будете жить и процветать. И детям, и внукам заработка хватит. Ведь чем раб от работника отличается?
— Чем?
— Эх, садовая твоя голова: раб — работает, работник — зарабатывает. Вот так. По рукам?
«Социалист», было, протянул руку, но тут же ее боязливо одернул.
— А если народ не потянется? — спросил он.
— Не переживай, друг, — вздохнул Тойво. — Это уже моя забота.
Отправившись после этой беседы в полицию, Антикайнен почти неформально переговорил с местными полицаями и случившимися тут же парой деревенских ленсманов. Конечно, предварительно, он показал свои документы, в том числе и листок какого-то убытия из Вяртсиля — им его снабдил Лейно. Среди представителей «закона» оказалось несколько человек с шюцкоровским прошлым, отчего у Тойво авторитета стало немного больше, чем у простого обывателя.
Выяснилось, что приверженцы фашизма так же не приветствуются у них в городе, как и фанаты коммунизма — от них одни беспорядки. И те, и другие падки на силовые меры, не гнушаются мордобоем и даже разбоем.
— А у вас и коммунисты имеются? — невинно поинтересовался Антикайнен.
— Ага, — хором согласились полицаи. — Парни из «Мы — Каръяла, нам — Похъела».
— А Нинисто? — он назвал фамилию «социалиста».
— Так это профсоюз рабочих, а он ничего не решает, — опять хором выдали полицаи. — А что?
Да ничего, какая-то дезориентация здесь наблюдается. Не иначе кто-то где-то сидит и дирижирует. Комбинат-то в Раахе — ого-го! Градообразующее предприятие.
— Господа полицаи, вы в хоре петь пробовали? — Тойво собрался уходить.
— А-то! — обрадовались они.
Следующую пару недель Антикайнен потратил на «знакомство» с участниками боевых групп, которые «обеспечивали покой и мирный труд рабочих на предприятии». Кому сломал руку, кого просто сделал временно нетрудоспособным по причине множественности травм всего организма. Его пытались отловить, в него даже разок пальнули, но все это было полной чепухой для командира лыжников-шишей и человека, выжившего в странных условиях нематериального мира год спустя.
Каждому, с кем довелось общаться по делу «комбината Раахе», он говорил:
— Надеюсь, ты понимаешь, с кем тебе безопасней сосуществовать и получать зарплату за твой труд?
— С кем? — без исключения, спрашивали все собеседники.
— А ты подумай на досуге, — всегда отвечал Тойво.
Через некоторое время удалось вычислить «засланного казачка», играющего всю политическую карту места.
Это был одинокий маленький человечек, обеспеченный и относительно независимый, ярый охотник и коллекционер холодного оружия, которое он почему-то именовал «арийским». Всегда безупречно одетый, педантичный до мерзости, Берг — такова была его фамилия — умел долго и воодушевленно разглагольствовать о новых крестоносцах, что не вызывало сомнений: скоро придет время, когда сподвижников Берга будут носить в крытых алым атласом носилках, в то время, как прочие будут всего лишь червями и копошиться в грязи.
Тойво пришел в его дом под видом интересующегося клинками человека, который обладает уникальным ножом. В доказательство он набросал эскиз утраченного в ночь на Ивана Купалу древнего пуукко.
Берг его принял — как же иначе можно было поступить с человеком, который переминался с ноги на ногу перед его отнюдь не шикарным холостяцким жилищем. Соратники разошлись по делам, и до завтрашнего утра можно было предаваться планам, расчетам и самоподготовке. В общем, дело было к вечеру, делать было нечего.
— Хайль тебе, господин Берг, — сказал Антикайнен.
— Хай-хайль, — ответил тот и добавил. — Хеллоу!
— Вот! — он всунул ему в руки листок с рисунком в разных проекциях и с указанием размеров. — Можно в туалет?
— Да здесь туалетов — немерено! — возмутился хозяин и для верности показал по сторонам, где, что называется, кустились кусты.
— Ну, мы же культурные люди! — возразил Тойво. — А то обосцу.
Туалет, как и положено, был на заднем дворе. Тип — сортир. Но оборудованный по последнему слову техники: контейнер под выгребную яму, опилки совместно с компостом, лампа-летучая мышь, даже туалетная бумага из Тампере. Чувствовалось, что хозяин проводит здесь время, а не мимолетные моменты «пришел-ушел».
— Откуда у тебя это? — строго спросил Берг, поджидающий в некотором удалении от туалета.
Тойво немедленно полез ручкаться, но хозяин брезгливо одернул свои руки и спрятал их за спину вместе с рисунком.
— Ладно-ладно, — сказал Тойво. — Мы не гордые. От карела одного достался в качестве подарка.