— Редкостная и сакральная вещица, — заявил Берг. — Арийская. Сколько хочешь?
— Не продается, — скрипуче ответил Антикайнен. — Пуукко, как память о предках.
Хозяин хотел, было, возразить, объяснить про величие, надежные руки и тому подобное, но резко передумал.
— Ты же Антти Тойвонен, — сказал он и сделал несколько шагов назад. Он сунул руку к крыльцу и вытащил из-за стойки ружье. Вероятно, оно было заряженным.
Тойво тотчас же подскочил и ловко вывернул оружие из рук хозяина. Не медля ни секунды, он сунул прикладом Бергу поддых, а сам встал так, чтобы видеть все вокруг себя, упираясь спиной в крыльцо.
— У тебя два выхода: написать письмо и уехать, куда глаза глядят, либо просто уехать, — сказал Антикайнен.
Хозяин, отдышавшись на коленях, медленно поднялся на ноги. Лицо его опять приобрело брезгливое выражение.
— Я так понял, что ты предлагаешь либо жить, либо умереть. Хорошо, я тебе отвечу: пошел ты к такой-то матери. Как бы сказали на моей родине в Мянтсяля, механизм запущен, человек уже не властен.
— Хорошо, — ответил Тойво и вернул ружье хозяину. — Тогда я пошел. Только в спину не стреляй. Крестоносцы так не поступают.
Он подобрал упавший листок со своим эскизом и ушел по направлению на закат.
Берг еще с минуту стоял, глядя ему в спину, то поднимая, то опуская свое оружие. Когда странный посетитель скрылся из виду, он сказал сам себе: «Как бы добавили в Мянтсяля, воля ломает безволие». И в отличном расположении духа пошел внутрь, чтобы назавтра скоординировать встречу с представителями руководства комбината. Пора выставлять свои требования.
Тойво не сомневался, что диалога с Бергом не выйдет. У таких людей не может быть компромиссов, потому они всегда одни, без родных и близких, у них есть цель — остальное уже неважно. Непонятно, то ли причиной тому малый рост? Или уязвленное с детства самолюбие? Или плохая компания и скверная литература? Ну, компанию человек подбирает себе сам, а литература, если скверная, то и не читается. Да что там голову ломать? Если есть клоп, то его надо давить.
Оставшийся вечер и часть ночи Антикайнен потратил на обход сколь-нибудь заметных соратников Берга, в том числе и из «Воинов Одина», и «Мы — Каръяла, нам — Похъела». Конечно, ни одного карела в последней организации не было.
Кое-с-кем удалось поговорить вполне мирно — не дружелюбно, но без мордобития — с этими людьми он успел уже пересечься в этом месяце ранее. Кто-то другой дрался, кто-то даже хорошо дрался. Тойво изрядно досталось по голове и прочим частям тела, он в долгу не остался. Главная цель, которую он преследовал: чтобы молодчики Берга не собрались в стаю в тот же вечер — иначе бы ему просто не удалось выжить.
Всем Антикайнен говорил новую заготовку:
— Неужели ты веришь, что умеешь летать? Оставайся на земле.
Под утро, устав до чертиков, Тойво поднял с постели Нинисто.
— Ну, настало, похоже, твое время, — вместо приветствия сказал он. — К тебе люди потянутся, ты их правильно организуй. Не отвергай тех, кто был с фашистами. Более того: особое внимание к ним.
— С чего ты взял? — щурясь в кромешную темноту за пределами свечки, что держал в руке, Нинисто призадумался. Со сна это пока получалось не очень.
— Скоро здесь будет много полиции — у них прибавится работы. Так что народ к тебе потянется, будь уверен. Ну, прощай, «социалист». Верю, что у тебя все получится. Юрье Лейно на тебя очень надеется, — Тойво отвернулся, чтобы уйти, но собеседник попридержал его за рукав.
— Ты куда? — спросил он. — Может, помощь нужна? Или отдохнуть надо?
— Это вам помощь была нужна. Я ее оказал. Так что пора уходить. Ну, а насчет отдыха — не переживай. Покой нам только снится.
Антикайнен канул во тьму, будто его и не было. Нинисто постоял еще с минуту, зевнул и пошел досыпать. Ему-то что? Живи и радуйся.
До рассвета оставалось еще пару часов, но расслабляться было некогда. Тойво действительно собирался уходить из Раахе, причем намеревался сделать это пешком по лесу, но было еще одно дельце, которое необходимо было провернуть.
Он дошел до дома Берга, опустился на четвереньки и очень тихо двинулся вокруг участка, надеясь, что соседская собака не подымет шум. Но та оказалась то ли глухой, то ли добрые хозяева пускали ее в дом на ночь. В любом случае, все это было Тойво на руку.
Настоящая фамилия лидера местных ультрас была Валленберг, происхождение, понятное дело, не из финнов, ни, тем более, карелов. Кроме дел с комбинатом в Раахе он курировал ряд организаций по некоторой части северной территории Финляндии. И несмотря на всю свою скрупулезность и педантичность, он был человек и ничто человеческое ему не было чуждо.