Мысленно ткнув в нее, я стал изучать развернувшееся меню. Разделенные вертикальными полосами, сверху вниз шли какие-то обозначения. Две левых колонки оказалась не окрашенными в серый цвет и давали выбор: «одиночная стрельба» или «стрельба очередями».
Я попытался всмотреться в символ одиночной стрельбы, маленькое окно с желтой окантовкой выскочило чуть сбоку. Понять что в нем написано никак не удавалось. Стоило ослабить внимание, как окно пропадало. Несколько повторных попыток не принесли ясности.
Подтвердив выбор тренировки «одиночная стрельба», я окунулся в неведомый мне ранее мир стрельбы. Я никогда этим не занимался и все происходящее было для меня внове.
— Сделайте пять одиночных выстрелов, — сказал голос.
В появившуюся на грани видимости мишень я постарался выстрелить требуемое количество раз. Даже на глаз я понял что не попал.
— Сделайте пять одиночных выстрелов, — повторил голос.
Когда последовала седьмая по счету просьба, я стал нервничать. Процесс обучения мне не нравился.
— Первичная оценка произведена. Желаете произвести коррекцию?
Слишком быстрый переход от моего раздражения монотонностью стрельбы к радости что что-то работает, расслабил мою осторожность и я опрометчиво сказал «Да».
Боль скрутила мое тело. Я ухватился левой рукой за стоящий передо мной бруствер, правой облокотившись на стену кабины. Пистолет зажатый в руке мешал, но убрать его в кобуру не получалось, пальцы руки словно свело судорогой.
Через несколько секунд боль ушла, так же быстро, как и появилась.
— Коррекция произведена успешно. Сделайте пять одиночных выстрелов, — сказал голос.
Чертыхнувшись я постарался успокоиться. Полное непонимание того что происходит начало бесить. Желание покинуть стрельбище я задавил в себе, так как идти мне было некуда. Помощи ждать тоже не приходилось. Прошедшие два дня красноречиво объяснили мне мое социальное положение в этом обществе.
— Сделайте пять одиночных выстрелов, — повторил невозмутимый голос.
Взяв себя в руки, я решил не отступать и делать то, что просят. За проведенные полчаса в кабинке тира боль скручивала тело еще три раза.
— Энергетический заряд вашего оружия ниже допустимого уровня.
На этой фразе мое занятие стрельбой закончилось. Как только я всунул пистолет в кобуру, дверь за моей спиной отъехала в сторону. Покинув помещение, ассоциирующееся теперь с острой болью, я осмотрелся. Очередь из новичков стала чуть меньше, но в остальном все было по-старому. Мимо меня стремительно прошел солдат, от его поступи палуба под ногами ощутимо дрожала.
— Че так долго, — он бросил походя раздраженный взгляд.
Отвечать я не стал, так как его спина уже скрылась за захлопнувшейся дверью кабинки. Еще два человека, очевидно друзья прошедшего мимо меня солдата, смотрели с неприязнью. Я решил что идти мимо них не безопасно и двинулся в сторону распорядителя, тем более что у меня был вопрос.
— Можно спросить? — обратился я, не доходя пары метров до сидящего на топчане мужчины.
— Ну? — наверно это был положительный ответ.
— У меня пистолет разряжен, где можно зарядить?
Вопрос по-моему мнению был правильным и для меня насущным. Но не смотря на мои мысли об этом, он вызвал смех не только у распорядителя но и у других новичков, стоявших достаточно близко, чтобы услышать.
— Дайка посмотреть на твою пукалку, — протянув ко мне свою грабле- образную ладонь, сказал здоровяк.
— Да, совершенно пустая батарейка, ммм, — он вертел мое оружие в своих ладонях, рассматривая ствол со всех сторон: — Думаю надо сходить в магазин и купить новую батарейку! Уха-ха!
Я уходил со стрельбища, ощущая на своей спине насмешливые взгляды. Было понятно, что я опять в чем-то прокололся, вызвав всеобщее веселье. Через какое-то время я успокоился, сообразив, что наверно неправильно понял слова, прозвучавшие в конец тренировки.
«— Как жаль, что Сергея с Рустамом здесь нет», — накатило чувство одиночества.
Пройдясь немного по широким коридорам четвертого уровня после посещения пищеблока, я решил вернуться на пятый. Центр выдачи заданий я еще не посещал и было интересно как там обстоят дела.
Помещение, в которое я вошел, было многоярусным. По периметру прямоугольного зала шли три ряда балконов. Окинув взглядом людей на верхних ярусах, я отметил наличие имплантантов в их телах. Стоя по двое или трое, они лениво переговаривались, посматривая презрительно вниз. Иногда кто-то из них отвлекался от порожнего времяпрепровождения и скрывался в проеме одной из дверей. Множество комнат выходило на балконы, подняться на которые мешал очередной разводящий.
Солдат сидел на нижней ступени трапа и лениво присматривал за новичками, толпящимися в центре своеобразного дворика. На противоположной стене виднелось семь терминалов. Когда один из них освобождался, из толпы отделялся новичок и занимал опустевшую кабинку.
Пока я наблюдал за тем, как здесь все происходит, освободилось одновременно три терминала. Возникла путаница в том чья очередь и кто должен идти, дернувшийся парень к одной кабинке, не успев, метнулся к другой, но и она оказалась уже занята.
— Эй! Моя очередь! — крикнул он в сердцах.
Не успел его крик стихнуть, как мои глаза расширились от удивления. Я впервые мог наблюдать возможности, дарованные имплантантами. Сидевший до этого спокойно разводящий, неожиданно сместился к толпе. Его движения были настолько быстры, что казалось он размазывается в воздухе. Большая половина новичков оказалась лежащими на палубе, те кому повезло остаться на ногах, стремительно покидали центр получения заданий.
Пока я пялился на проскакивающих мимо меня людей, не заметил как оказался единственным, кто еще был на ногах, разводящий приближался ко мне.
Начало удара было смазанным. По мере приближения кулака к моему лицу, резкость восприятия восстановилась и стала даже казаться, что рука чуть-чуть притормаживает. Мозг успел дать команду телу на то чтобы уклониться, но исполнить задуманное не удалось. Одеревеневшие мышцы слушались с трудом, все что удалось, это чуть отклониться назад и слегка повернуть голову.
Кулак прошел впритирку к скуле, ободрав кожу. После этого я как-то сразу оказался припечатанным к стене, лицо неприятно ссадило. Опустив глаза я увидел рифленый ботинок, упиравшийся мне в солнечное сплетение. Судя по всему, разметавший толпу новичков разводящий, не довел удар ногой до конца, лишь обозначив его на моем теле.
— Неплохо, — сказал он: — Будешь первым в очереди, пусть за тобой занимают.
Переспрашивать что «неплохо» и почему я стал «первым в очереди» дураков не было. Судя по комментариям летящим с верхних ярусов, мужчину подтрунивали за то, что он не стал размазать меня по стене. На предположения о том, что он стал старым и сентиментальным, разводящий огрызался, предлагая острому на язык солдату спуститься вниз.
Бросаемые им на меня взгляды красноречиво говорили, что он уже жалеет о своем поступке. Я постарался больше не смотреть в его сторону, чтобы не давать повода прицепиться ко мне.
Одна из кабинок в этот момент освободилась и я поспешил ее занять. Толпа новичков молчала, успев организовать новую очередь за моей спиной.
Зайдя в будку, я оказался перед квадратной пластиной, вделанной в стену. Никакого экрана или кнопок я не обнаружил. Оставалось только догадываться о том, чего от меня ждет техника. Припомнив свои действия в кабинке тира, я постарался спроецировать ситуацию на текущее положение. Единственное, что пришло в голову, это положить ладонь на квадрат.
Развернувшееся меню чем-то напоминало виденное на стрельбище, с той лишь разницей, что преобладали коричнево белые цвета. Неактивное было серым, активное коричневым. На основном экране отображалось мое имя, количество дней с начала обучения, количество смертей, и прочая-прочая информация. За исключением срока обучения все остальные графы содержали ноль.