Обдумав мои слова, Шельма негромко рассмеялась.
— Если ты решил, что девушки игнорируют твои знаки внимания из-за этого, то ты недалекий осел, — продолжая улыбаться, сказала она.
— Просвети, если не сложно, — поворачиваясь на спину, я взглянул на девушку: — в чем моя недалекость?
Шельма проведя ладонью по отросшим за последние несколько минут волосам, игриво посмотрела на меня через свое плечо. Ухватив нижний край рубашки, она плавно потянула ее вверх. Оставшиеся на ней брюки не долго скрывали от моего взора стройные ноги.
— Оксанка сказала, что ты по четыре часа не слезал с нее, когда вы были в месте, — склонившись надо мной, она приблизила свое лицо: — Такое оттолкнет любую девушку, которая боится залететь на этой долбанной планете.
— А тебя это не отталкивает? — сглотнув подступивший к горлу комок, выдавил я, с трудом оторвав взгляд от ее набухших сосков и подняв их к лицу Шельмы.
— Теперь нет, — хрипотца появилась в ее голосе: — Да и не верю я этой соплячке, наврала небось.
— Придется поверить, придется, — привлекая к себе раздразнившую меня девушку, я стал действовать активнее, почувствовав как она поддалась мне на встречу.
— Как я ему завидую, — сказал я, лежа на спине с закинутыми за голову руками.
Сходив в душ, Шельма одевалась. На мой взгляд она была очень красивой и страстной. То, что девушка была вынуждена два месяца сдерживать свою плоть и держать на расстоянии ухажеров, говорило о ее крепкой выдержке и самоконтроле. Она была достойна того, чтобы быть старшей лучшего звена в отряде.
— Не понимаю о чем ты, — она подошла к крохотному зеркалу встроенному в настенный шкафчик у душевой кабины и придирчиво осмотрела свою прическу.
Встроенный имплантант позволял сохранять в памяти три модели, меняя их по необходимости. Стоявшие по умолчанию прически, можно было трансформировать по своему вкусу. Девушка игралась с доставшейся ей фичей, делая волосы то длиннее то короче. Цвет остался прежним.
— Спустила пар, сможешь теперь вдумчиво выбрать мускулистого мачо, бурлящие гормоны теперь не помеха, — я не успел закончить фразу, как в меня полетело полотенце.
— Расчетливый пошляк, — обозвала она меня.
Остановившись перед выходом из жилого бокса, она повернулась ко мне.
— Ты ведь все понимаешь, — сказала она.
— Конечно, — я смежил ресницы и добавил: — В отряд я не вернусь, так что..
Слова были не нужны. И она и я понимали, что произошедшее между нами было лишь сексом, никаких чувств друг к другу у нас не было. Дальше каждый будет идти своей дорогой. И хорошо было хотя бы то, что мы расставались друзьями.
— И вот еще что, — мои слова остановили девушку, переступавшую порог: — если кто надумает, то пусть подходят в общественных местах, к себе в комнату больше никого не пущу!
— Так и знала что ты слабак! — Шельма улыбнулась и вышла.
Откинувшись на подушку, я с удивлением понял что больше не злюсь на весь мир. Моя реакция на все произошедшее притупилась и я смог отодвинуть эмоции на задний край сознания, трезво взвешивая оставшиеся голыми факты. Требовалось выработать линию поведения.
— Сдать оружие! — надо мной возвышался солдат, угрожающе хмурясь в лицо.
— Нет, — сказал я уже третий раз, происходящее начало утомлять.
— Если не сдашь, я тебя не пропущу! — солдат показал зубы.
— Мне туда не надо, — видя что до него не доходит, пояснил: — Меня пригласили, это им надо! Твоему командиру надо! Если не пустишь, я уйду.
— С оружием нельзя, — солдат снова нахмурился.
Стоявшие рядом бойцы понятливо переглянулись. Один из них подошел к двери, зайдя туда меньше чем на минуту, он вышел и сказал: — Проходи. Можно с оружием.
Здоровый солдат, непонимающе стал озираться, привычный ему мир рухнул. Я не стал давать ему время на обдумывание, и пройдя мимо скрылся с его глаз. Утратив источник беспокойства перед глазами, солдат вернулся к своей задаче, задаче сторожить.
— Добрый вечер, — сказал я, присаживаясь на свободный стул.
— Ты не много ли на себя берешь? — нашу вторую беседу в этом помещении, в том же составе, опять начинал губастый.
— В отличие от вас, я свои обязательства исполняю, — сказал я и сложил руки на груди: — и даже перевыполняю.
— Ты это о чем? — решил уточнить блондин.
— Вместо двух, я помог трем бойцам, — сказал я: — более того я вышел из отряда Витра, теперь у вас нет претензий друг к другу, все в равных условиях.
— С тобой понятно, — кивнул блондин: — от нас-то ты что ждешь?
— Хотелось бы получить награду за свои труды! — сказал я.
— Велик труд, бабу избил, — ударил по больному губастый.
Но я был уже не тот, что вчера вечером. Шельма помогла мне, осознанно или нет, но я был спокоен и знал что ответить.
— В отличие от вас у меня все получилось, — сказал я и добавил: — Или вы думали что никто не узнает, о том что творилось ночью в имплантаторах?
Взгляд потупили все трое, я знал только о двоих, но оказалось что искус не смог побороть ни один из присутствующих.
— Пусть это будет на вашей совести, — сказал я, — впрочем это привычная ноша командира отряда, так что вам не привыкать.
— Хорошо что ты это понимаешь, — подал голос Витр: — Ты слишком быстро ушел и я не успел тебе отдать.
Сказав это, он выложил на стол шесть ампул. Беря по одной, я аккуратно сложил их в карман.
— Когда сможете отдать долг до конца, тогда и поговорим, — сказал я вставая, видя недоумение на их лицах, пояснил: — еще двадцать четыре ампулы. То, что вы решили не обговаривать размер моей премии за работу лишь ваша проблема. Сможете найти дешевле, буду только рад за вас.
Покинув помещение переговоров, я размышлял о том, правильно ли все сделал. Непомерный долг, что я повесил на отряды, должен был притушить активность планов, участие в которых отводилось моей персоне.
Меньше чем через неделю доморощенные техники будут готовы меня заменить, и в жизни наступит долгожданный период, в котором я буду никому не нужен.
В помещение имплантатора все было как прежде. Вогнав все ампулы, что получил полчаса назад, я занял кресло и откинулся на спинку. Привычная виртуальность развернулась передо мной.
— Внимание. Доступно шестьдесят единиц триплеза. Желаете улучшить существующую модификацию имплантанта или установить новый?
Думаю эту фразу я буду готов слушать вечно, она никогда не набьет мне оскомину.
— Улучшить ферму до максимально возможного значения, — решился я.
— Количество единиц триплеза позволяет пропустить вторую и третью модификации и установить четвертую. Ваше решение?
— Установить четвертую, — я был в восторге.
Информация о том, что при большом количестве единиц можно перепрыгнуть через уровень у меня была, но максимум на который я рассчитывал это улучшение до третьего. Четвертый был уже мечтой.
Имея нанонитов первого класса, я мог использовать только три матрицы тела. С изучением владения двумя пистолетами сложностей не возникло, матрица успешно обновилась. Бой на пересеченной местности и в замкнутых пространствах не желал изучаться, требовалось увеличение доступных к использованию матриц.
Третья модель нанонитов давала пять матриц, устанавливаемая мне четвертая, открывала возможности в трансформации до семи. Я радовался, ближайшие несколько дней теперь не казались мне скучными, меня ждала увлекательная программа тренировок.
Покинув имплантатор, я спустился на один уровень. Обучение стрелять с двух стволов проходило в тире и я уже закончил курс. Овладение новыми навыками боя требовало другого помещения. И оно находилось на третьем этаже. Оранжевый маркер подсказал мне в первый раз где искомая дверь, сегодня я шел без подсказок, память стала почти идеальной и я помнил все повороты узких коридоров.