— Косолапый, а Стаф ведь прав, даром, что первый день. Трофеи — дело святое, к тому же трое суток не прошло, в Круг нельзя таких вызывать, если они даже матом по твоей матушке пройдутся, — заявил мужик справа, который покупал у меня рыбу и которого я хотел разить первым, — А сейчас ещё боевая группа «Снежных» подъедет и… На твоем месте…
Никодим подошел, когда отморозок с ревом:
— Да мне похер под кем он, я его сейчас убью нахер!
Я в этот момент вытащил клинок, больше ничего не успевая, потому отморозок уже замахнулся копьем…
Затем его обездвижила незримая сила, видимо, наставник использовал какое-то заклинание, потом прилетел удар в ухо, появилась нехватка кислорода. И данные неблагоприятные факторы в пару минут превратили отчаянного башибузука — дерзкого и гордого сына хрен знает чего, в шакала Табаки. Только что не стелился перед Никодимом, но на меня поглядывал с затаенной злостью.
А замешкайся куратор, и сбросили бы мое тело с Южного Тракта вниз за насыпь, оставив на поживу дикому зверью. Никому здесь до трупов, тем более «грязных», ещё и новичков, дела не было.
Никодим же поманил меня пальцем. Кочевряжиться не стал, спрыгнул на землю, привязал за узду к борту фургона жеребца и подошел. Куратор же поднял за грудки одной рукой избитого, у которого левое ухо сейчас стало пунцовым и раза в два больше правового. Спросил безразличным голосом, от которого жуть пробирала:
— Ты это видишь? — ткнул в мою нашивку на рукаве. — Или это? — палец остановился на перстне-печатке. — А может, ты ослеп? Или я оглох и ослышался, как ты орал тут, что тебе похер на Снежных Волков?
— Вы меня неправильно поняли…
— Боевого арса хотел получить на халяву? Сейчас не унесешь. Чтобы воронье и крысы не жрали тебя, падаль, отдашь своего жеребца со всей добычей и оружием мне. Всё пойдет за уплату долга перед нашим отрядом, перед которым ты очень и очень проштрафился. Сам пешком возвращается в Норд-Сити. И, молись, чтобы со Стафом в ближайший месяц ничего плохого не случилось. Иначе отдам тебя Карающим, им мясо всегда требуется. Я всё сказал, выполнять! А вы что тут столпились? Разойдись. К тебе же у меня несколько вопросов имеется…
Но озвучить их он не успел. Впереди показалась разномастная кавалькада. Летели белые огромные волки, на спинах которых в хитрых седлах восседали люди, вооруженные копьями. Животные завораживали хищной грацией, любому становилось понятно, что это не «комнатные тигры», а настоящие звери, жаждущие добычи, крови и мяса. И как можно больше, и того, и другого. Их стихия — смертельная схватка. Лица наездников, которые скрывались за глухими шлемами, тоже не предвещали ничего хорошего для врага. И вряд ли кто-то в своем уме захотел бы им становиться.
За «Снежными» мчался ещё один отряд на тиграх или барсах, которых я уже видел. В личном составе преобладали женщины, а вот первая группа разделились почти поровну по гендерному признаку. Но абсолютно все в сюрко, закрывающих самые разнообразные доспехи. Оружие — от моргенштернов до длинных пик; конечно, присутствовали всевозможные мечи, алебарды и глефы, щиты, закинутые за спины, луки, арбалеты…
Всех вместе насчитал тридцать человек.
Главные отрядов остановились рядом с Никодимом, он что-то проговорил, затем указал в мою сторону, потом ткнул на фургон с Самантой. И ко мне подъехала… Ирия, которая так и не сменила доспех, просто к нему добавился глухой шлем, забрало которого она сейчас убрала.
Явно узнав меня, спросила ехидно певучим голосом:
— Почему я не удивлена, увидев здесь тебя?
— Потому что там, где я, там — победа! — высокомерно ответил девизом, не знаю, от кого и когда услышанным. Желал сбить с неё, как я посчитал, спесь.
— "Морячок-с"? — насмешливо улыбнулась та. — Скорее — беда. Смотрел такой мультфильм про капитана Врунгеля?
— Я в нем снимался, — невозмутимо сообщил.
— И кем?
— В роли тигровой акулы.
— То-то я смотрю, тебе зубы постоянно мешают, — рассмеялась звонко и заливисто девушка, — Ты их потерять не боишься, потому что новые в течение суток отрастут?
— Это точно, — улыбнулся, признавая, что «уела» меня.