Все почувствовали, как их волосы становятся дыбом, а затем пять десятков мозгов сдавило резкой болью, но ни один курсант не поддался этой слабой ментальной атаке. Кугов опустился на землю, потушил огонь и разрядил атмосферу.
– Всё это очень полезно, если требуется подогреть сухпаёк в походе, зарядить рацию, отогнать комаров, и всё в таком роде. Но меня направили на этот объект чтобы отобрать наиболее способных из вас, кто сможет войти во взаимодействие с наиболее сложной, необъяснимой силой природы, и по ходу дела не убьётся об неё. Речь, конечно же, идёт о гравитации как таковой. Например, этот приём внесён в реестр как «ГТ-003», но в обиходе он зовётся просто Крушащим давлением. Следите за рукой.
Кугов поднял правую руку тыльной стороной ладони вперёд и медленно стал опускать её, сгибая в локте, сжимая пальцы в кулак. Незабываемое чувство боли пронзило все кости и суставы курсантов, сдавило внутренности, заставив сердца пропустить удар, а лёгкие сжаться; невидимая гора обрушилась на их плечи и трещащие позвоночники, приказывая упасть и вжаться в землю. Инструктор, продолжал удерживать поле повышенной гравитации, следя за тем, как курсанты один за другим падают, пока не стало ясно, что из пятидесяти противостоять может только один. Тогда он разжал пальцы и прекратил искажать законы природы.
– Всем встать! Смирно! Это лишь один пример из многих. Вам следует запомнить, что способы использования Арканы не поддаются точному исчислению, но самый действенный из них в военное время, – это взаимодействие с силой, которая пронизывает всю вселенную и до сих пор ставит учёных в тупик. Большинство из вас никогда не освоит Крушащее давление, – быстрый зрительный контакт с тем, кто так и не упал, – поэтому начнём постижение гравитации с чего попроще. Например, этот приём проходит в реестре как «ГТ-020», или просто Сверхмалая. Внимательно следите за моей энергетической сигнатурой.
На этот раз, Борис-или-умри начал с открытой ладони, его пальцы стали медленно сжиматься и на плацу поднялся ветер.
– Кто опишет мне термохимические реакции, характерные для большинства веществ при сверхмощном нагреве? Может ты, рядовой?
Стойкий курсант сделал шаг вперёд и отдал честь:
– Слушаюсь! При продолжительном нагреве вещества оно испаряется, но если продолжать нагрев, не позволяя пару рассеиваться вместе с накопленным теплом, то его молекулы распадаются на атомы, затем атомы разрушаются на ядра и электроны, после чего образуется плазма!
– Верно. Сейчас на ваших глазах я своей Арканой создаю и удерживаю точку гравитационного притяжения настолько плотную, что она засасывает в себя окружающую материю, прежде всего: газы, из которых состоит воздух. Процесс продолжается, газов становится больше, давление увеличивается, молекулы уплотняются, всё сильнее раскаляясь и разрушаясь. Я уже втянул, утрамбовал и продолжаю втягивать объём воздуха, слишком великий для такой маленькой точки пространства. Температура растёт, начинается выделение света. Я выбрал для примера воздух, чтобы вы могли наблюдать процесс без спешки, для более скорого результата следует использовать более плотное сырьё.
В его скрюченных пальцах теперь билось сердце ослепительно яркой и болезненной, как колющее в глаз шило, звезды.
– В нужный момент остаётся просто освободить этот сгусток давления.
Отведя руку в сторону, инструктор разжал пальцы и от взрыва немного заложило уши, а от вспышки на секунду стало ярко, словно мир озарила молния. На плацу появился новый оплавленный шрам, длинный и дымящийся.
– Это делается как-то так. Перейдём к практике. Первым опробует свою Аркану в новом виде воздействий, ну, скажем, курсант…
---
Гай разомкнул второй круг медитации, чтобы не услышать имя. Он знает все имена всех людей из прошлого, тысячи имён, и только собственное прячется, как старый сом-людоед на дне, в гнилостном иле. Гай боится, что, вспомнив его, он разбудит Скрытого, ведь когда твоё имя называют, ты откликаешься.
Гай разомкнул первый круг медитации, и открыл глаза на тёмном чердаке. Сколько времени прошло? Неуклюже поднявшись на затёкшие ноги, побрёл вниз. Мысли о сытном ужине переплетаются с чужими воспоминаниями; почему вдруг именно этот эпизод… Несвоевременный вопрос! Воспоминания распространяются шире, прямо как болезнь, всплывают разные дни и разные занятия, тренировки, сложные практики… Борис-или-умри был хорошим арканистом и ещё лучшим инструктором… Нет, голова превращается в тонущий корабль, чужая память как вода, нашедшая пробоину в корпусе, заливается внутрь, ширя её. Сто шестьдесят лет прошлой жизни – это несоизмеримо больше девяти лет нынешней, если течь не заделать, память Гая затопит полностью. Медленно спускаясь по лестнице, он рассредоточил внимание и продолжил двигаться в режиме амёбы, пока не ощутил избавление. Всё, прекратилось, воспоминания поблёкли и стали сонным послевкусием по утру, чётким остался только плац и Кугов, демонстрирующий приёмы.
Он сосредоточился, оглядел настенные мозаики, освещённые газовыми светильниками, дождался, когда в глазах перестанет двоиться, и побрёл дальше. На втором этаже случайно наткнулся на Игнию Парву, которую настигла читательская лихорадка. Сестра могла читать где угодно и, хотя предпочитала библиотеку, либо собственную кубикулу, нередко останавливалась посреди коридора, зачитывалась в кладовой или на лестнице. В этот раз она неплохо устроилась возле приоткрытого окна, среди напольных ваз с цветами, под горящей лампой. Несколько ночных мотыльков кружат возле источника света, но Парва на такую ерунду не отвлекается; рядом на резном тонконогом столике примостилось блюдо фиников и чаша тыквенного сока.
– Ну, и где ты пропадаешь, Бифронтис?
– Медитирую на чердаке. А что, искали?
– Искали, вообще-то. Великан в красных доспехах должен был передать тебе, что по решению Лакона завтра вы уезжаете к деду в каменоломню.
– Я тоже? – Гай присел на клинию рядом с сестрой и облизнулся.
Парва воздохнула:
– И сколько же мне ещё тебя подкармливать…
– Старшие должны заботиться о младших! – заявил Гай, схватив финики.
– Мы ещё дети, а ты уже всю шею мне натёр, дармоед.
– Просто ты добрая, как же не воспользоваться. Кто там собрался к деду в гости?
– Почти все, – ответила сестра, поглаживая обложку книги и глядя в окно. – Юниор и двоюродный дядя, отец, биопровидец и ты. Юниор будет проходить испытание Вулкана, а Вулкан – это не только огонь, но и металл.
То есть, брат будет показывать, как умеет лить и ковать металл. Для другого генуса это было бы странно – но Игнии с младенчества готовились к работе в кузне, для них это не просто ремесло, а равноценное воплощение божественности, как власть над огнём. Кто такие боги, в конце концов, если не творцы?
– В каменоломне хорошая литейная и кузница, нет лишних глаз, понятно, что там упражняться будет удобнее. Заодно Лакон с дедом повидается, – протянул Гай. – А я причём?
– Действительно, причём здесь ты? – нахмурилась старшая сестра. – Иди разбуди божественного и спроси его.
Гай с сомнением изучил продолговатую финиковую косточку и положил её на горку других.
– А Тит поедет?
– Почему спрашиваешь? – подозрительно прищурилась Парва.
– Просто так. Не знаю. Странно ведёт себя в последнее время наш умный брат.