– Обустраивайтесь, – велел нобиль своему адъютору Харисиму, – а я нанесу дяде визит вежливости.
– Мой легат, позволь сопроводить тебя, – подступил Саламандр Иоаннис.
– Ради разнообразия это сделает Капитон. Из тебя слишком скучный собеседник.
Саламандр покорно склонил голову, а Возвышенный с сигнумом золотого быка на броне и знаками различия декана, последовал за господином в темноту. Два других великана хотели встать рядом с щелью как стражи, но огонь опять с рёвом погнал их прочь, так что пришлось посторониться.
– Огрызок, тихо, иди сюда.
– Чего тебе?
– Сюда иди, я сказал!
– Ты мне не центурион, иди нюхни коня под хвостом.
Средний брат зашипел сквозь зубы.
– Просто… м-м-м, я б тебя в колыбели задушил, если бы знал, что ты вырастешь не только уродом, но и занозой в моей…
– Ты упустил свой шанс, иди нюхай двух коней, – усмехнулся Гай.
– Просто привлеки к себе внимание через тридцать секунд, так, чтобы все смотрели.
– Зачем?
– Затем, чтобы стать полезным хотя бы ради разнообразия.
Гай задумался, а действительно, ради разнообразия можно было бы стать полезным хоть ненадолго.
– Нет.
– Послушай, ты… – от злости и напряжения Тит на несколько секунд прикусил щёку, – если я тебе расскажу, ты наверняка разболтаешь всё, а это тайна! Вопрос безопасности нашей фамилии!
– Тогда ладно, я начинаю отсчёт.
Когда Гай досчитал до тридцати, он как раз оказался рядом с гранитной глыбой, к основанию которой цепью приковали кувалду детского размера. Обычно внуки Пирокластикуса колотили эти глыбы до кровавых мозолей на ладонях, до десятого пота, до частичной глухоты от многократно отражённого в каменоломне грохота. Положив умбракулум на землю, Гай поплевал на руки и взялся за молотовище. С пронзительным воплем он грохнул железной чушкой о камень, потом ещё раз и ещё. Внимания добился пристального, а, завершив эту ответственную миссию, подобрал зонт и отправился гулять по дну карьера как ни в чём не бывало. Приятно для разнообразия побыть здесь, когда никто не гонит тебя тренироваться каждую десятую минуту.
Амбар изначально построили на мощных каменных подпорках с металлическими воротниками, дабы с земли в него не могли забраться никакие вредители. Здание из толстых брёвен, напоминающее традиционные жилища северо-восточных склавино-гетов, только без окон, лишь с одной дверью и зарешечёнными вентиляционными отверстиями. К сожалению, всё оказалось увешано замками. При этом поражает относительная тишина, куда делись безобразные наёмники, в огромном количестве жившие здесь? Казармы, судя по всему, пусты и… да, вычищены до блеска, а орава головорезов растворилась в воздухе.
Скучая, Гай обошёл внутренний диаметр почти полностью и оказался возле кузницы: большого приземистого здания с металлической трубой, которая выходит из крыши и, прикованная к стенке карьера, тянется наверх до самого края, – если чадить здесь, внизу, потом вовек всю сажу и копоть не уберёшь. Внутри что-то шумит, заглянув, Гай увидел Гнея Юниора, складывающего в горне кокс.
– Время не теряешь.
Старший брат сжал кулак, вокруг его тела появился тонкий, но яркий красный ореол, резкий выпад в сторону горна, – с руки срывается поток пламени, топливо занимается, а дальше заработали мехи.
– Что будешь ковать? Может, топор?
– У тебя других дел нет?
– Вообще-то нет.
Юниор задумчиво посмотрел в огонь, пропавшая было корона появилась вновь, – пламя выросло и особенно хищно колыхнулось в сторону Гая.
– Но я что-нибудь придумаю. Не отвлекайся, у тебя впереди ответственное дело.
Выйдя наружу, он заметил Игнию Касту, которая, уперев руки в бока, встала перед большой стойкой, похожей на железную виселицу, на которой повисло нечто массивное, окутанное вощёной тканью.
– А я не видел, чтобы ты с нами ехала. Сальве, кстати!
– Сальве, Гай. Что это? – спросила рогатая.
Он подошёл ближе.
– Мой проект. Дед настаивал, чтобы мы упражнялись в ковке и литье орихалкума, а поскольку ковать я люблю больше, чем тренироваться, решил затянуть… ну, в общем и целом, он понял это, да и я давно интерес потерял… вот проект и завис здесь, зеленеет потихоньку.
– Можно взглянуть?
– Интересуешься меканикой?
– Нет, просто я здесь всё разнюхиваю, забыл? Вдруг это какое-то тайное оружие, которое приглянется господину.
– М-м-м, ну, хорошо.
Гай достал из ножен пугио и стал перерезать верёвки, стягивающие ткань. Когда она упала на залитую цементом площадку, взглядам открылась массивная, почти квадратная фигура в доспехах. В некоторых деталях легко узнаются черты меканоармиса класса «Эверсор», который носит большинство Возвышенных, только для шлема места не нашлось, и для головы в целом тоже: наверху корпуса оказалась сплошная бронеплита. Мощные руки, колонновидные ноги, пропорции слегка гротескные, но не это привлекает внимание.
– А почему у него нет головы?
– А зачем ему голова, когда есть я? Подсоби-ка.
Гай передал Касте умбракулум повернул две незаметные защёлки и поднял крышку, за которой внутри туловища оказалась ниша.
– Подержи, чтобы не прищемила меня. – Гай залез внутрь. – Теперь отпускай, ага.
Он запер крышку изнутри и выглянул через тонкую щель для глаз.
– Как-то так.
Каста посмотрела с одной сторону, с другой, постучала по лобовой бронеплите.
– И что это такое?
– Отойди немного.
Рогатая отошла и увидела, как по изделию пролегают белёсые полосы, как начинают подергиваться тяжёлые руки, услышала скрип шестерней в суставах, лязг судорожно сжимающихся и разжимающихся пальцев. Когда всё это прекратилось, Гай открыл люк и кое-как вылез наружу.
– Проект заглох на трети работы. По задумке это был самоходный экзодоспех, на подобии тех, что как раз начали производиться в моей стране. Ну, из прошлой жизни. Только те были намного крупнее и обладали огромной огневой мощью, а это… это просто примитивная пустая скорлупа. Силовой установки нет, управлять им с помощью Прерывистого дыхания практически невозможно, а придумывать систему управления на основе текнологий этого мира долго и дорого. На него уже и так потратили слишком много. Видишь?
Он указал на тонкие линии цвета полированного красного золота, вплавленные во все видимые части безголового меканизма, которые сильно выделяются на общем фоне позеленевшего металла. Орихалкум, «бронза титанов», практически не поддавался времени; в отличие от обычной бронзы его не брала патина.
– Ты сам выковал его?
– Разумеется. Уродливый, правда?
– Правда, – легко согласилась Каста.
– Эй! Мне так можно говорить, а ты должна хвалить!
– Ещё чего пожелаешь? Тебе никто не помогал?
– Я всё сам! Тут отличный меканический молот есть, он почти всю работу делает, а тебе только щипцами металл двигать.
– А если пробудить Спиритус, то всё вообще легко становится наверное?
– Ненадолго, – голова болит.
– Доделаешь его?
Гай критически осмотрел безголовый комплект брони, скреплённый меканическими суставами.
– Нет. Задумка сырая была, когда я взялся. Особая беда с системой управления, тут всё с нуля начинать надо. На него не пошла бы стандартная меканокардия с «Эверсора», нужно было бы что-нибудь помощнее, но пока что это всё пустая болтовня: если нет основной проводки, шаговых моторов, да и вообще доспех должен носить человек, а это не доспех, его нельзя надеть.
– Но он же двигался!
– Он дёргался, потому что я вплавил в него орихалкумовые жилы и пускал по них Спиритус как электричество по мёртвому телу.
Гай опять пробудил свой Спиритус, его глаза побелели, вокруг тела появилась перламутровая корона, пальцы коснулись орихалкумовой жилки и конструкция задёргалась.
– Видишь? Как сырой осьминог, которого полили уксусом, она дёргается, но хаотично. Управлять Прерывистым дыханием невозможно, оно просто растекается по меканизму и наполняет его вроде как жизнью, но не волей и не разумом. Конвульсиями, короче говоря.