Кацураги кивнул.
– Я заметил еще кое-что, когда осмотрел двери, – добавил он. – Это тяжелая двустворчатая дверь, которая открывается внутрь комнаты. Когда она открыта, потолок невозможно опустить до конца – он упрется в нее и остановится.
Тяжелая каменная дверь высотой около двух с половиной метров слишком массивна, чтобы ее можно было открыть вручную, поэтому к ней подключен электрический привод и два выключателя – снаружи у входа и внутри комнаты. Даже если б потолок обрушился, то открытая дверь осталась бы невредимой.
– Если б дверь была открыта, то при обрушении потолка она создала бы свободное пространство над полом, так? В таком случае Цубаса-сан могла бы выжить…
– Именно поэтому можно заключить, что дверь была закрыта, когда Цубаса погибла.
– Но как тогда преступник смог убедиться, что она внутри? – Я задумался, начав медленно потирать пальцами виски.
Я мог предложить несколько гипотез. Первая: Цубаса сама сообщила ему заранее. Второе: преступник видел, как она входила внутрь. Третья: он знал, для чего Цубаса проникла в комнату.
– На данном этапе все это кажется вполне вероятным… – Кацураги нахмурился. – Но если ты прав в том, что преступник изначально хотел убить Цубасу, то почему она не открыла дверь и не попыталась сбежать?
– Ну да… – ответил я, едва шевеля губами.
– Если б дверь открывалась наружу, то преступнику понадобилось бы возвести препятствие или баррикаду, чтобы помешать жертве спастись. Но она открывается внутрь… Кроме того, на двери нет ручки, чтобы запереть ее, повесив цепочку или что-то подобное.
– Сложно представить, что Цубаса ночью, не включив свет, вошла в комнату и сама заперла за собой дверь. Рядом с телом не было даже фонарика. Если дверь закрыта, комната погружается в кромешную тьму. Чем она занималась в пустой комнате в абсолютной темноте?
– Кажется, бывает флуоресцентная краска, – выпалил я.
Кацураги бросил на меня косой взгляд.
– Так или иначе, нам предстоит расследование убийства. Преступник должен был нажать на выключатель снаружи, чтобы закрыть дверь, затем быстро пройти в потайную комнату с механизмом, повредить трос, найти место крепления, сломать винты – это заняло бы довольно много времени. Сложная работа… Возможно, один винт уже был откручен, и второй очень быстро сломался, не выдержав увеличения нагрузки. Но для этого все равно понадобились бы инструменты. По самым смелым предположениям, ушло бы не меньше пяти минут. Хотя скорее десять – так более вероятно. Вполне достаточно, чтобы Цубаса успела понять, в чем дело, открыла дверь и покинула комнату.
– Может, ее связали? Или накачали снотворным? – ответила Асукай, выслушав доводы Кацураги. Они старались не смотреть друг на друга.
– На относительно сохранившихся участках тела нет следов от веревки. Осмотрите предплечья и ноги, – ответил Кацураги, не поднимая взгляд. – Снотворное тоже под вопросом: где преступник сумел бы его раздобыть?
– А что, если, – перебил я, – она сбежала от убийцы и сама спряталась в этой комнате?
– Намеренно бежать в эту комнату? Это вряд ли. Здесь достаточно других мест, чтобы спрятаться. Если потолок пришел в движение, то логичнее как можно быстрее выбежать наружу.
– Однако… – хотел было продолжить я, но меня перебила Асукай.
– Вы так слаженно работаете вместе! Расследование идет вдвое быстрее. Тадокоро-кун ставит вопросы и выдвигает гипотезы, а Кацураги-кун систематизирует данные и принимает окончательные решения… Роли распределены идеально. Вы оба такие сообразительные…
– Дело не в этом. – Кацураги недовольно надул губы.
Хоть ее слова и звучали как комплимент, я сразу же уловил скрытый подтекст.
– Думаю, вы всё же забегаете вперед, – заключила Асукай.
– Что ж, я с удовольствием поучусь у такого опытного коллеги, как вы, – язвительно ответил Кацураги. Его тон был слишком жестким даже для моего друга, обычно робевшего в общении с другими. По выражению лица Кацураги было сложно прочесть его эмоции. Могло ли это открытое соперничество быть знаком уважения к женщине-детективу?
– Тогда не проводите меня в помещение с лебедкой? – попросила Асукай, и я выполнил ее просьбу.
Оказавшись внутри, она присела рядом с механизмом. Ее взгляд упал на отрезок троса, который мы прикрепили обратно. Подозвав Кацураги, Асукай спросила его, в каком состоянии был механизм, когда мы пришли сюда утром. Кацураги тем временем ходил взад-вперед в тесном помещении. Громко вздохнув, он предложил поскорее вернуться в зал. Госпожа Асукай согласилась.