— Устраивайся поудобнее, птичка.
Я присела на край высокой кровати, скользя руками по мягкому, прохладному шелку простыней.
Эзра открыл глобус, стоявший в углу комнаты. Внутри стояли семь разных бутылок виски. У меня потекли слюнки. Для предстоящего разговора было крайне необходимо выпить.
Словно почувствовав мое волнение, Эзра поднял хрустальный графин, налил янтарную жидкость в маленький стакан и протянул его мне.
Сделав большой глоток, я наслаждалась ощущением теплой жидкости, стекающей по моему горлу и успокаивающей искру в животе. Сегодня вечером мне нужно выпить пару стаканов для смелости.
Мои внутренности затрепетали при виде мужчины передо мной. Он источал сексуальность в своей облегающей черной футболке и темно-серых джоггерах, которые нисколько не скрывали его впечатляющих размеров. От этой мысли на моих щеках вспыхнул румянец.
Я оглядела комнату.
— Кто-нибудь бывал здесь раньше? Ну, знаешь, например...
— Женщины?
Я неловко улыбнулась.
— Да.
Эзра ухмыльнулся, садясь рядом со мной на кровать. Наклонившись вперед, уперев локти в бедра, он уставился на стакан с виски в своих пальцах, а затем снова посмотрел на меня.
— Нет. По крайней мере, не по приглашению. — На его лице промелькнуло раздражение, заставляя меня усомниться, правильно ли было настаивать на этом комментарии. — Если ты спрашиваешь, трахал ли я когда-нибудь кого-нибудь из персонала, то ответ – да ... на протяжении многих лет.
От его признания у меня в животе завязался узел. Я сглотнула комок ревности в горле.
— Однако с того самого дня, как я впервые увидел тебя, сидящую на кладбище, как какое-то раненое животное, мне никогда так сильно не хотелось даже дышать в сторону другой женщины.
Глядя в его глубокие голубые глаза, по моему телу разлилось тепло, покалывая между ног.
Я кивнула, но что-то еще на мгновение мелькнуло на лице Эзры.
— У нас с Калебом не всегда были платонические отношения.
Мои глаза расширились от его признания. Он сказал это с такой легкостью, что я определенно не ожидала услышать это из его уст.
— О ... хорошо… вы, ребята ...
— Ничего. Он мой самый близкий друг. Нет никаких ярлыков. — Эзра сделал еще один глоток виски.
Я кивнула, вертя в руке стакан.
Мне показалось, что он не хочет продолжать разговор о Калебе, но почему-то я не почувствовала ревности, как предполагала, когда он упомянул, что у него была близость с кем-то еще. Если уж на то пошло, мысль об Эзре и Калебе вместе заставила меня почувствовать себя довольно ... возбужденной. В смысле, они оба были горячими, и ничто больше не должно удивлять меня в этом мужчине.
— А как насчет помощника шерифа Джексона?
Эти слова застали меня врасплох.
— Прости, что?
— Между тобой и помощником шерифа Джексоном что-нибудь было?
Смех вырвался из моего горла, я не хотела, чтобы он прозвучал так резко.
— Нет, мы с Хантером... ну, мы учились в одной школе, но... я бы даже не сказала, что мы были настоящими друзьями. Думаю, он просто не привык, чтобы женщина ему отказывала.
Мрачный блеск отражается в глазах Эзры.
— Это счастье, что ты ему отказала ... ради него самого.
— И почему же это?
— Потому что ты моя, птичка, ты была моей с того самого дня, как переступила порог этого богом забытого дома, и никто не прикасается к тому, что принадлежит мне. Помощнику шерифа Джексону неплохо бы это понять.
Я с трудом сглатываю, не уверенная, что сейчас подходящее время говорить о том, что не дает мне покоя.
— Я кое-что узнала. О твоей семье.
Эзра кивает, не отрывая взгляда от своего бокала.
— Я нашла дневник. Он был спрятан в маленькой шкатулке в комнате, в которой я остановилась. Женщина, она пришла ко мне во сне, и показала, где он спрятан. — Мой голос звучал совершенно безумно, я знала, что это так. Я ожидала, что Эзра расхохочется, но он этого не сделал, вместо этого его глаза не отрывались от стакана.
— Я слышала звуки, исходящие от стен, мне снились кошмары, я просто ... отгоняла их, пока не случилось то, что случилось с Карой и… я хотела выяснить, что здесь происходит, тем более что мы оба были причастны к ее смерти.
— Ее смерть была несчастным случаем. — Его слова были непреклонны. — Мой отец подтвердил это шерифу. Она утонула после вечеринки.
— Твой отец что-то скрывает! — Я не могла сдержать горького разочарования, которое сочилось из каждой клеточки моего тела. — Скажи мне правду, Эзра, я знаю, что ты происходишь из длинного рода серийных убийц. Что в каждом поколении рождалось ... чудовище. — Слово застряло у меня в горле, оставляя привкус кислоты. — Я нашла кое-какие старые записи в библиотеке.
Он впервые оторвал взгляд от своего бокала.
— Какого хуя ты рыскаешь по библиотеке?
Внезапно я почувствовала исходящий от него сильный гнев.
— Мне очень жаль, но мне нужно знать, что происходит.
Эзра проводит своими большими мозолистыми руками по волосам цвета воронова крыла. Подняв стакан, он запускает его в стену.
Я в ужасе наблюдаю, как стекло разлетелось на сотни толстых мерцающих осколков. Мое тело непроизвольно подпрыгнуло от этого звука.
Внезапно, без предупреждения, Эзра набросился на меня сверху. Его твердый вес удерживал меня на месте, когда он одной рукой сжал мои запястья над головой.
— Хочешь знать правду, маленькая птичка? Хочешь знать, какие темные и порочные секреты живут в моей осужденной душе? — Другой рукой он провел по вырезу декольте и груди.
Моя грудь вздымалась от страха и адреналина, когда ледяная синева его глаз превратилась во что-то более зловещее, в нечто абсолютно черное.
Я кивнула, не в силах подобрать слова.
— Правда в том, маленькая птичка, что каждое поколение Сильваро носит в себе убийцу. Кого-то, кто не контролирует свои порывы. Кого-то с болезнью, укоренившейся в душе. Болезнью, выгравированной в самой их ДНК.
Я внимательно слушала, чувствуя, как дыхание Эзры щекочет мои губы. Страх и желание смешались внутри меня в смертельный коктейль.
— Мои деды всегда поддавались желанию убивать. Женщин выманивали из деревни под предлогом лучшей жизни в Найтчерч, а потом у них отнимали жизнь, чтобы накормить болезнь внутри Сильваро.
Я закрываю глаза, пока Эзра подтверждает каждую деталь того, что мы с Саммер обнаружили в библиотеке.
— Мой кусок дерьма, дед Хосе, был одним из худших. Он убил так много женщин и использовал деньги, чтобы замести следы. Никто даже не знает, где он прятал тела. Так много семей, которые никак не могут успокоиться. Но это прекратилось с моим отцом.
Смятение затуманило мой разум.
— Что ты имеешь в виду?
— У нас с отцом болезнь, желание убивать, как и у других, но мы использовали наше проклятие во благо, по крайней мере, так мы говорили себе.
Эзра смотрит на меня, наши взгляды встречаются, когда он готовится обнажить свою душу.