— Посмотрим.
Мой член дергается в шортах.
Я готовился к встрече с милой, ранимой Новой прошлой ночью.
Дразнящая, дерзкая Нова — это совсем другая проблема.
Я киваю Майлзу, не разрывая зрительного контакта с ней.
— Принеси нам мяч.
Он приносит, и я приглашаю ее на площадку.
— Я не спортсменка, — предупреждает она.
— «Спортсменка» — это инклюзивный по определению. У меня в лагере есть дети, которые передвигаются на инвалидных колясках, и они очень спортивные.
Ее глаза загораются.
— Что еще ты можешь рассказать мне о благотворительности?
Я наблюдаю, как она снимает резинку с запястья и осторожно собирает волосы назад.
Мой взгляд задерживается там на мгновение, когда я представляю, как убираю ее волосы назад своими руками.
— Я играю с детьми, — говорю я. — Я ездил туда этим летом в межсезонье. Отличное место, свежий воздух. Тебе бы понравилось.
— Может быть, мне придется там побывать, — она оглядывает поле. — Это то, чем ты занимаешься — учишь людей играть?
— Ты единственная, кому больше двенадцати.
— Значит, я особенная, — она прихорашивается.
— Очевидно.
Если бы она только догадывалась, как сильно на меня влияет, игра была бы окончена. Для нас обоих.
Я начинаю вести мяч, но она наблюдает за мной.
— В твоем профиле этого не написано. Возможно, люди были бы более снисходительны к тебе за то, что ты вредный, если бы знали.
— Может быть, мне насрать, дадут мне поблажку люди или нет, — подхожу к ней и жестом показываю, чтобы она делала дриблинг, как я.
Ее брови сходятся, как будто она не позволяет мне уйти от ответа. Но, наконец, она смягчается и начинает двигаться с баскетбольным мячом.
— Вот так?
— Да. А теперь посмотри вверх. На меня, а не на мяч.
Нова делает это и тут же попадает мячом в ногу.
— Вот дерьмо.
Я легко подбираю мяч одной вытянутой рукой и передаю его обратно.
— Вам, ребята, нужно больше игроков. Это не игра три на три, — кричит Джейден со стороны.
Брук сидит на одном из сидений, скрестив ноги и сверкая каблуками на красной подошве.
— Я не одета для игры.
— Оправдания, чтобы избежать надирания задницы, — отвечает Джей. — Девочки не могут победить мальчиков.
— Вот и все. Ты проиграешь, — она бросается к брату, пытаясь схватить его за голову, но безуспешно.
Хлоя уже снимает туфли и вешает пиджак на сиденье.
Майлз кричит:
— Черт возьми, да.
Я ухмыляюсь.
Две минуты спустя мы играем вшестером.
Джей, Майлз и я все еще потные после тренировки, наши майки прилипли к телам.
Хлоя поднимает мяч на поле, ее туфли выброшены за пределы площадки. Джей наблюдает за ней, но она наблюдает за всеми нами сразу. Он говорит что-то, чтобы отвлечь ее, но она отмахивается от него.
Майлз занят Брук. Она делает финт в одну сторону, затем срезает, чтобы получить пас от Хлои.
— Сосунки, — кричит Брук.
— Кроссоверы в юбке! — восклицает Хлоя.
Брук улыбается, когда Майлз погружается в краску.
У него заняты руки.
— Они хороши, — бормочет Нова.
Я в нескольких дюймах от нее. У меня есть повод подойти еще ближе, поскольку защищаю корзину от нее.
— Хлоя была СЦИ и чемпионкой штата в старшей школе. Брук играет с шести лет, потому что ее заставил брат. Она по-прежнему одна из немногих, кто может защититься от него. Потому что она знает, о чем он думает, прежде чем он это сделает.
— Все в лиге слишком много ему доверяют. Он вообще не думает, — бросает Брук.
— Это обидно, сестренка, — говорит Джей с места, где он сидит на Хлое.
Брук, кивнув, поворачивается к Нове. Я позволяю Нове взять мяч. Она обводит меня. Когда она поворачивается, чтобы бросить, она не готова. Мяч ни за что не попадет.
Я обхватываю ее и хватаю мяч одной рукой. Я мог бы взять его, не прикасаясь к ней, но я обхватываю ее за плечи другой рукой и притягиваю к себе.
— Фол! — кричат Хлоя и Брук.
— Не может быть, — протестует Майлз, в то время как Джей смеется.
Теперь мяч у меня, а Нова крепко прижата ко мне.
— Что теперь будет? — пробормотала она, ее голос полон предвкушения. Ее тело вибрирует на фоне моего, и все, чего я хочу, это прижать ее к себе.
Но я не могу, потому что это неправильно, и я обещал, что не буду этого делать. Не говоря уже о том, как сильно меня зажарят все присутствующие.
Поэтому я тяну ее к линии напротив корзины.
— Это линия для штрафного броска.
— Ты сможешь попасть отсюда? — интересуется она.
Я ухмыляюсь и делаю шаг за шагом. Она делает глубокий вдох и бросает мяч, промахиваясь.
Сделав пару шагов, я перехватываю мяч и выхватываю его из воздуха, прежде чем он успевает упасть на землю. В следующую секунду он уже в ее руках.
— На этот раз используй ноги.
— Она метр с кепкой! — возражает Хлоя, толкая Джея в плечо. — Позволь ей кидать с близкого расстояния.
— Ей это не нужно, — бросаю я в ответ, уверенный в ее способностях. — Так ведь, Пинк?
Она стискивает зубы, качает головой.
— Вот так. Согни колени. Сила исходит из нижней части твоего тела. Доверься мне, — я снова встаю у нее за спиной и провожу рукой вниз по ее боку, скользя по ее округлой попке к бедрам, как напоминание о том, на что она способна. — Ниже, вот так.
Следующий бросок пролетает сквозь обруч, словно его приводят в движение невидимые ангелы.
— Да! — восклицает Нова, поднимая кулаки в воздух.
У меня едва хватает времени на то, чтобы осознать свое удовлетворение, прежде чем она бросается ко мне в праздничные объятия.
Я должен сопротивляться. Вместо этого я обхватываю ее руками и обнимаю в ответ. Каждый мягкий изгиб ее тела прижимается к моему.
Мне приятно держать ее в руках. Лучше, чем все, что я чувствовал за долгое время.
Мы не кожа к коже, но ее сердце бьется о мое, ее тепло заставляет меня задуматься, сколько в нем от упражнений, а сколько от нашей близости.
Когда я ставлю ее обратно на устойчивые ноги, наши лица оказываются близко — настолько близко, насколько это возможно, учитывая, что я все равно на фут выше.
— Это было невероятно, — бормочет она, ее яркие глаза такие потрясающе голубые, что я мог бы утонуть в них.
Она не для меня.
Но с каждой улыбкой я верю в это все меньше.
Я на мгновение впитываю ее и упиваюсь нашей победой, прежде чем отвернуться.
Видите? Я могу держать себя в руках. Мне не нужно лапать ее, целовать или представлять, каково это — услышать от нее шепот «Это было невероятно», когда я закончу трахать ее до бесчувствия.
— Нова, ты почти так же хороша в баскетболе, как и в рисовании, — комментирует Брук.